По знакомству мне сообщили адрес кооператива. Внутри обшарпанной трёхэтажки, кооператив занимал две комнаты и коридор. На входной двери таблички не было. Но внутри коридора, бросалась в глаза солидная табличка на одной из дверей. «Председатель кооператива «Морская Капуста» Сальников Александр Александрович (Первый частный судовладелец в Советском Союзе)». На другой двери скромно значилось: «Отдел кадров». Председатель сам беседовал со всеми, кто намеревался работать на него. На фоне огромной карты мирового океана, занимавшей всю стену напротив входа, стоял здоровенный резной стол, покрытый зелёным сукном. В углу внушительный сейф с двуглавым орлом. Кожаная фуражка с капитанским крабом висела на вешалке. А за столом, в высоком кресле, восседал человек. Невзрачный человек. Маленький человек был облачён в китель моряка торгового флота. Рукава блестели шевронами капитана морского торгового порта, а грудь украшали знак капитана дальнего плавания и два значка высшего образования, морской и гуманитарный. Понятно, что несолидную внешность спрятали за внушительными декорациями. И в самом деле, поначалу это произвело на меня впечатление. Беседа велась доверительно, но серьёзно. Сочувствие к тяжкому положению безработных моряков, перспективы развития частного мореплавания, дисциплина на производстве, радужные перспективы приличных заработков, заставило меня проникнуться доверием. Мне предложили должность боцмана на рыболовном сейнере. В контракте значилось, что 40% прибыли идёт на зарплату экипажу. О! Это же здорово! Не задумываясь, я черкнул подпись под контрактом.
Через два дня я вступил на палубу «Чёрного Принца». Немногим ранее меня, на борт поднялись ещё пять человек. И теперь, вшестером, нам предстояло превратить триста тонн металлолома в судно, годное к морскому плаванию. Жить пришлось в скотских условиях. Без света, воды и постели. Желание поскорей заработать обещанные 40% подстёгивало, и вкалывали мы от зари до зари. Вопреки обещаниям, кооператив выделял скудные средства на воскрешение сейнера, а экипаж вообще, похоже, решили заморить голодом. Денег едва хватало на хлеб, чай и курево. Надо сказать, что в бывшей прибалтийской республике, уже возомнившей себя независимым государством, пробить ремонт, было весьма проблематично. Без конверта с зелёными американскими рублями, местные начальники напрочь забывали русский язык. Добывать всё приходилось личным обаянием и смекалкой, общаясь с местным населением. Так коптильный цех рыбозавода, периодически разнообразил наш рацион. Заводская столовая, изредка снабжала нас горячим питанием. Везде найдутся сердобольные дамы, тоскующие по мужской ласке.
В редкие выходные, мы, при полном параде отправлялись в «комиссионку»67. Множество женщин до и после тридцати, представляли благодатную