Пожалуй, единственным человеком на пароходе, которому было безразлично мнение и советы Феофаныча, был старпом Егор Силыч. Он сам всё знал. Или думал, что знал. Невысокий седенький старичок, с вечной беломориной в зубах. Застиранная форменная тужурка с погонами и кожаная фуражка с «крабом»49, были его непременной одеждой. Прожив бурную жизнь, и не выйдя в капитаны, он нахлебался всякого и теперь был непробиваемым пофигистом. Ничто не могло его вывести из себя. Он даже наказывал нерадивых подчинённых без всяких эмоций. Но, не смотря на кажущееся безразличие, он не был бездушным человеком. Если к нему обращались с вопросом или за советом, он всегда приходил на выручку. Мне он, например, помогал делать курсовики по навигации и коммерческой эксплуатации судна. Я тогда учился на заочном отделении судоводительского факультета, хотя имел возможность поступить без экзаменов на дневное отделение после отличного окончания «шмони». Но перспектива опять жить в казарме, ходить строем и подчиняться военным командирам меня совсем не прельщала.
Так вот, единственным, что могло пробудить в нем эмоции, это был вопрос о национальности встречного судна. Тут в его глазах зажигался огонёк, а на губах появлялась ухмылка: «А, это же греки». В другой раз брови его сурово сдвигались и сквозь зубы он цедил: «Греки это, греки». А иногда он просто махал рукой и отвечал: «Да это греки». И флаг какого бы государства ни развевался на флагштоке иностранца это непременно были «греки».
Был у нас на ледоколе Лёня Буханов по кличке «стакан». Он никогда не участвовал в общих попойках, но и никогда не отказывался от предложения выпить. Пил он всегда только один полный гранёный стакан и уходил. Числился он старшим кочегаром и как все мы, кочегары, был чумазый. Собираясь домой, он шёл в умывальник мыться. Намывал только те места рук и лица, которые не прикрывала одежда. Почему-то мыться целиком он упорно не желал. Нет, он конечно мылся иногда и целиком, но только не на пароходе. Зато исключительно аккуратно завязывал галстук на воротнике рубашки, который ломался от грязи. Галстук конечно тоже не был стерилен. Костюм он носил, по-видимому, ещё дедовский. Шляпа, плащ и портфель завершали его экипировку помоечного джентльмена. Безобидный и тихий пьяница ждал выхода на пенсию.
Молодёжная часть команды подобралась очень дружная. Небольшая разница в возрасте и свобода от семейных уз сплотила коллектив единомышленников. На свою зарплату мы позволяли себе расслабиться в субботу и полечиться в воскресенье от субботнего расслабления. Мы даже одевались примерно одинаково. Джинсы, «казаки» и шубы из искусственного меха были тогда в моде. Немного подкопив, всё это можно было купить у барыг. Зато какое впечатление производило появление десятка модно прикинутых молодых парней в ресторане «Волна». Сдвигались столики и официантки, шурша передниками, мчались выполнять заказ. Завсегдатаи привычно кивали, а редкие залётные