– Понятно, – сказал я.
Саша негромко постучал в дверь и вошел. Я за ним.
Мы оказались в кабинете. Перед нами за старинным столом темного дерева сидел крупный сухой старик. Его глаза взглянули на нас, как два холодных голубых сканера.
– Доброе утро, Михаил Викторович. Вот человек поселиться у нас хочет, – начал Саша.
– Нелегал?
– Пока нет, но скоро им стану, – ответил я.
– Что хотите?
– Что-нибудь скромное, но с удобствами.
Старик усмехнулся.
– Надо же, с удобствами!.. У нас по-другому и не бывает. Могу предложить комнату или однокомнатную квартиру. Плата вперед за месяц, – управляющий встал. – Пойдемте, покажу.
Комната оказалась довольно просторной, не менее двадцати квадратных метров, с санузлом, совмещенным с душевой. Два окна закрывали легкие жалюзи. Управляющий поднял одно из них, и комната осветилась неярким светом тусклого нью-йоркского утра.
– Вас устраивает?
Я обвел глазами комнату.
– Устраивает.
– Четыреста долларов в месяц, как с соотечественника, – заявил управляющий, и я заметил на его лице слабое подобие улыбки. – Контингент у нас весьма пестрый, занимаются черт знает чем, – сказал он, принимая у меня деньги. – Впрочем, по виду вы человек бывалый, разберетесь, что к чему.
Когда Саша и управляющий ушли, я прилег на тахту и подумал, что для начала все складывается неплохо. Здесь меня точно не найдут, поскольку в этот дом я попал случайно. А случайность отследить невозможно.
Проснувшись в шесть часов вечера, я встал и подошел к окну. Чужая жизнь текла мимо по неширокой улице, чтобы влиться на перекрестке в более просторную стрит или авеню.
Надо было где-то перекусить, и я спустился вниз. В коридорах и на лестницах навстречу мне не попалось ни одного человека. Дом словно вымер.
Вечер был теплым и тихим. Пройдя с квартал, я наткнулся на бар «Золотой пингвин» и, войдя в него, попросил поесть. Бармен предложил мне без малого полное меню «Макдональдса».
Я посмотрел ему в глаза и тихо произнес:
– Знаешь, браток, картошки и теста с кетчупом я и дома досыта наелся. И еще хочу тебе сказать по секрету, – я ближе нагнулся к бармену. – На всех, кто там, у нас, в «Макдональдсах» питается, смотреть страшно. Их даже за вас, американцев, люди принимают.
Не знаю, достаточно ли ясно понял меня бармен, но смотрел он мне вслед совсем иначе, нежели тогда, когда я заходил.
Выйдя из бара, я пошел дальше по улице и через пару кварталов наткнулся на пиццерию, съел там пиццу с сыром и не спеша пошел обратно в свою нору.
Так прошел день, потом еще один, и ничего не изменилось.
Я понимал, что пора искать Морозника, но не знал, с чего начинать. Мой единственный знакомый, продавец сосисок Саша, вряд ли смог бы мне чем-то помочь.
Голову без конца сверлила мысль о том, что надо позвонить Лерке. Ситуации, в которой она оказалась, не позавидуешь. Сначала