Антанты, на котором в спешном порядке принимается окончательное решение касательно бывших арабских османских провинций. Именно здесь на конференции в Сан-Ремо и была поставлена последняя точка в деле претворения соглашении Сайкса – Пико в ближневосточную жизнь. Представители европейских держав заявили, что местное население было еще не в состоянии самостоятельно управлять этими территориями, а потому управлять этими территориями предстояло Франции и Великобритании по мандату Лиги Наций до тех пор, пока на Ближнем Востоке не возникнут условия для создания независимых государств. Получив решение конференции о мандатах, французы в Сирии стали форсировать события. Решение о французском мандате было встречено в Дамаске бурей возмущения со стороны либерально настроенной общественности, требовавшей независимости, но в действительности они составляли очень небольшую часть населения. В некотором смысле британские и французские чиновники были правы – местное население было в значительной мере политически еще незрелым для создания столь сложного государства, каким могла стать Великая Сирия. Подавляющее большинство проживающих здесь людей были бедными неграмотными крестьянами, далекими от высоких политических материй. Кроме того, здесь имелся, пожалуй, один из самых запутанных этнических и религиозных клубков на планете, бескровно распутать который молодой демократии могло оказаться не под силу. Франция и Великобритания, конечно, могли помочь юной арабской демократии стать на государственные ноги, но в колониальную эпоху об этом в Лондоне и Париже даже не задумывались. После окончания Первой мировой войны британская и французская колониальные империи достигли своего апогея, а потому Ближний Восток без дальнейших промедлений и размышлений цинично колониально поделили, прикрыв позорную сделку фиговым листком мандата Лиги Наций. Если бы правящая англо-французская элита была в те годы не столь самоуверенной и более дальновидной, то в их интересах было бы как раз помочь арабам Ближнего Востока создать демократическое жизнеспособное государство, что в корне бы изменило ход всей истории не только в регионе, но и во всем мире. Затем они бы смогли контролировать такое государство. Однако предела высокомерию в Лондоне и Париже того времени не было видно. Эти люди были уверены, что они будут править миром вечно. Сирийский национальный конгресс метался в судорогах, не понимая, что делать. Фейсал ставший всего месяц назад королем в существующем только на бумаге королевстве, добавил сумятицы в происходящее. Вначале он возмущался случившимся наравне со всеми, но когда в июле французы выдвинули молодому сирийскому правительству ультиматум с требованием сдаться, он его подписал. Затем начался хаос, закончившийся через неделю полной оккупацией Сирии французами и бегством Фейсала к англичанам в Хайфу, откуда он всего через несколько дней отправился в Европу.
События той недели, с 18 по 25 июля 1920 года, разворачивались с молниеносной быстротой. Фейсал подписал ультиматум,
