Я говорю, Князь, «фридмонах»*,110
мельчайших замкнутых мирах,
Что, не слыхал в своих краях?
Быть может новые законы,
Как энергетику систем
Вдали от нам привычных схем
Давно постигли Космогоны —
Сверхчистый Разума продукт.
Князь:
– Ну ты, брат, и фрукт!
От тела отрываешь Разум?
Да не свихнулся ли ты разом?!!
Нечистая вас что ли мяла?
– Да, Князь, и мяла и немало*, 111
Поверь на слово, тут все чисто,
Нам не нужны евангелисты,
Я физик, брат, романтик-скептик,
А не начётчик- эпилептик.
Здесь нет мистических загадок,
спиритуальных всяких тайн,
Ну что? За мною этот тайм?
Нет! Скалолюб есть Скалолюб,
Всю жизнь за это он мне люб!
4.
За аскетической улыбкой,
За сталью жёстких серых глаз,
За этим лбом – кипенье мысли
и слов всережущий алмаз.
И если в спор научный втянут,
он с саркастическим огнём
Сказать – убить,
взглянуть – повесить
способен, чёрт сидит ли в нём.
Всегда в поношенной ковбойке,
Ему не нужен строгий фрак,
И тёмный галстук
к серой тройке – Вот как!
5.
Он ядерщик, он одержимый,
Он теоретиков гроза,
И сам живёт в таком режиме,
Что я боюсь за тормоза.
Он твёрдо верит в «преисподню»
Всех ядерных экспериментов,
Своей десницею «господней»
Крушит в осколки элементы,
С ядром давно он стал возиться
И долго «разбирал» адрон,
На равных мог бы с ним сразиться,
Пожалуй, только Ветрогон.
Но я не свёл их, так бывает,
Без Ветрогона жил наш клуб
Как быстро время разлучает,
И стал мне ближе Скалолюб.
Он был фанатик и мечтатель,
И ради дела мог и сам,
(вот истый истины искатель!)
Уйти к реликтовым мирам,
Откуда бледный звёздный свет
Струится миллиарды лет,
6.
Он объяснил мне обстановку
В семействе кварков и лептонов*, 112
Рассказывал про установку,
Где «раздолбал» пучок мезонов*, 113
Ловушки под хребтом Кавказа
В горе сплошного диабаза
На быстрые нейтрино ставил,
Один раз, кажется, поймал,
Был дорог золотник, но мал,
И Скалолюба не прославил
Большой дискуссии скандал:
«А наплевать, зато по-царски
Шашлык нам подали по-карски
У тех же неприступных скал,
Вино привёз нам аксакал,
Оно рекой лилось неделю
И все в округе чабаны
их беспокоить не велели.
Рассевшись под чинарой чинно,
За трапезой вечерней длинной,
Забыв отары-табуны,
Год толковали о нейтрино».
7.
А Скалолюб