– Голому собраться – только подпоясаться! – ответил Горовой поговоркой своей матери. – Ну вот, я уже практически готов, – сказал он, вынимая из книжного шкафа потёртую кожаную папку, набитую бланками процессуальных документов, которую называл дежурной.
– Позвони мне домой, когда вернёшься, – сказал Курзенков вдогонку удаляющемуся следователю.
– Хорошо, Роман Александрович.
«Какие всё же мы с патроном разные люди. Я бы на его месте непременно начал разговор с сообщения о происшествии в совхозе „Ярославцевский“, – рассуждал Горовой по дороге в гараж. – Наверное, Курзенков так устроен, от природы ему дан такой темперамент – ты же никогда не видел его суетящимся. А может быть, тут осознанный стиль жизни, типа японского: быстро – это медленно, но без перерывов?».
Несколько минут спустя он и водитель уже пылили по разбитой дороге в направлении села Ярославцево.
Перед приземистым деревянным домиком, в котором располагался фельдшерско-акушерский пункт села Ярославцево, толпилась группа сельчан человек из восьми-девяти. Обойдя их, Горовой поднялся на крыльцо и протянул руку участковому инспектору Родченко, рыжеволосому мужчине с погонами старшего лейтенанта милиции на плечах, охранявшему проход к мертвым телам.
– Заждался я вас, Алексей Петрович, – облегченно вздохнул Родченко, снимая фуражку и промокая платком вспотевший лоб.
– Что у вас случилось? – спросил Горовой.
– Утром бригадир поручил трём молодым механизаторам, двум трактористам и комбайнёру, усилить сеносклад установкой четырёх дополнительных молниеотводов. Молниеотвод – это такой длинный деревянный шест, вдоль которого укреплён металлический стержень. Ребята три шеста установили, а четвёртый не удержали в вертикальном положении, он качнулся, наклонился и задел провода высоковольтной линии электропередач. В итоге имеем двух погибших парней. Фельдшерица пыталась реанимировать их, но все её старания оказались безуспешными, – поведал участковый инспектор.
– А что за народ здесь толпится? Родственники погибших?
– Они, – кивнул Родченко. – Затерроризировали меня, требуют выдать им тела.
Словно в подтверждение его слов к Горовому подошла заплаканная немолодая женщина с густой проседью в шевелюре и спросила с надрывом в голосе:
– Когда вы, товарищ следователь, намерены отдать нам тела наших сыновей?
Вслед за седоволосой женщиной к крыльцу подошли остальные родственники погибших механизаторов.
– Мне для начала требуются паспортные данные покойных, – сказал Горовой.
– Один, с травмой на бедре – это Лапшин Андрей, другой – Снитко Николай, перед нами его мать. Паспортные данные я сейчас выясню, – заверил его участковый инспектор.
– Потом