Глебу никогда не надоедал гимн. Он напевал его утром, когда просыпался, по дороге на работу он вставлял кассету с ремиксами на него. И крутил каждый рабочий день.
Сегодня он, как обычно, напевая себе под нос в джазовой манере, вплыл в свой кабинет и по обыкновению посмотрел на доску. В руке у него был крепкий Американо с молоком, который тут же оказался на ковре, когда Глеб увидел, что все звезды на доске мигают красным.
– Софья Павловна, соедините меня с бригадой быстрого реагирования. – Распорядился он по внутреннему служебному телефону.
– Сегодня будет жаркий денек. Заряжайте свои пауэрбанки, расчехляйте запас снов за 1 585 год. Первые Спящие проснулись.
Он бросил взгляд на пятно на ковре. Оно напомнило ему по форме пятно на голове советского и российского политика Горбачева: «Привет, Горби! Да, я знаю..», и махнув рукой, засобирался в лабораторию.
Пример опасного колдовства
Теперь вы немного в курсе, что у нас здесь происходит.
Продолжим знакомиться с возможностями Творцов. Это пример – опасной спонтанной магии.
Викки родился в семье адаптированного творца и обычной женщины из людей, здесь, в Магнитном городе. Он появился на свет, когда его родители только переехали, но еще не получили документы, и проходили процесс регистрации.
Они жили скромно, на пособие. Отец был инженером, но, так как наши системы разительно отличаются от человеческих, он переучивался на баристу в кафе. Мама сидела дома и читала книги по истории города.
Из-за ее человеческой физиологии, она потихоньку сходила с ума и Викки видимо чувствовал это. Она не хотела оставлять семью и поэтому решилась на экспериментальную процедуру – после родов ей должны были внедрить сон.
Этот случай примечателен, так как это первый человек истории, который сознательно решился на эксперимент.
Викки формировался провидцем и уже в утробе знал, что мать не переживет процедуру. Но у него не было инструментов, чтобы сообщить ей это. И он пытался достучаться до нее во сне.
Но, так как он был еще младенцем, то образы были нечеткие. И после пробуждения мама помнила только сильную тревогу и страх. Чтобы ее заглушить, она пила успокоительные.
Так младенец, у которого еще пока даже не было имени, понял, что ничего не сможет изменить. И старался как можно дальше задержаться в утробе, чтобы сохранить матери жизнь. Так он ее только еще больше изматывал, но у меня нет никаких причин его винить. Это просто ребенок, который боялся за маму.
Роды принимали в больнице из-за длинного срока. После того как маме ввели эпидуральную анестезию, ребенок подумал, что она уже умирает. И тогда он решил выбраться поскорее, но только сильнее запутался в пуповине.
Он испытывал такой сильный стресс, что лекарство на него не подействовало.