Глаза цвета стали. Игорь Марченко

машины еще какое-то время гулко кувыркался по земле, после чего занялся пламенем метрах в двадцати от того дерева, на котором я болтался вниз головой. Выплюнув сгусток горькой слюны вперемешку с кровью, я печально наблюдал за тем, как долго падает кровавый плевок. До земли было не меньше десяти метров. По чистой случайности я зацепился за ветку автоматным ремнем, уже второй раз подряд спасающим меня от неминуемой гибели. Я не поверил собственным глазам, когда из горящей груды железа, что еще совсем недавно была вертолетом, выполз шатающийся Антон, на котором дымилась одежда. Он держал на руках хрупкое тело мертвой девушки. То, что она мертва, было очевидно, учитывая количество крови, что стекало по ее обнаженным рукам. Даже если она и жива, значит, ненадолго: потеря крови убивает очень быстро и не менее эффективно, чем пуля. Мой напарник из последних сил сделал еще пять шагов и упал в траву, выпустив из рук тело девушки. Когда пламя добралось до топливных баков, взрыв взметнул высоко над деревьями черный дым. Где-то вдали послышался стрекот множества винтов – к нам спешила помощь Гнезда.

      Я на короткое время пришел в сознание, когда из-за ближайших холмов вылетели на бреющем полете два стареньких боевых вертолета Ка-52 сопровождающие Ми-8. Транспорт завис над местом крушения. Из грузового люка выпали тонкие тросы, по которым быстро спустилась группа из шести бойцов. Трое солдат грамотно заняли оборону, а остальные, заметив неподвижные тела, побежали к ним на помощь. Меня никто не видел среди веток, а кричать на грани потери сознания я не мог – у меня было серьезное подозрение, что я сломал себе ключицу и переломал все ребра. От этого при каждом вздохе меня терзала страшная боль в груди. Тогда непослушными руками в последнем усилии выдернул чеку из дымовой гранаты и принялся ждать, пока меня заметят, что и произошло через несколько секунд.

      Я не запомнил, как меня снимали с дерева и бережно укладывали на носилки, но помню невыносимую боль в груди. Глядя в мертвые глаза лежащей напротив девушки, я ощутил укол внезапной вины. Проклиная свою слабость, что позволила взять девчонку на базу, попробовал пошевелиться, но все тщетно. Возможно, без нас все у нее было бы хорошо. Она благополучно бы родила и растила малыша. Пусть место ее обитания – не самое лучшее на земле, зато в кругу знакомых она была среди своих. Почему я был против ее присутствия в Гнезде? Потому что Центр безжалостно пожирает людей вместе с их мечтами. Мы с Антоном знали об этом и все равно проигнорировали голос разума, в надежде, что хотя бы в этот раз все будет по-другому. Не вышло. Костлявая ревностно наблюдает за всеми событиями, безжалостно внося в жизнь собственные коррективы.

      – Все будет хорошо, капитан! – ободряюще подмигнул мне боец спецподразделения.

      Я вымученно улыбнулся ему в ответ и, скривившись от боли, потерял сознание.

      Часть 2

      Города разбитых надежд

      – Меня тошнит от одной только мысли! Идея тухлая, как десятидневный покойник!

      Быстро облачаясь в потрепанную