– Поздравляю. – Константин Фаритович благожелательно улыбнулся. – Вы оба зачислены на первый курс уважаемого учебного заведения. Будете учиться вместе, в одной группе, вы же сами хотели.
Пашка проглотил одним махом все, что осталось от его пирожка, и механически вытер руки о штаны. Константин Фаритович знал, что Артур и Пашка зачислены еще весной – Пашка в политех, Артур на биофак… «В одной группе»?!
– Артур, ты потерял две монеты, – так же спокойно продолжал Константин Фаритович, – но ничего страшного, в целом вы оба набрали проходной балл. Где находится Институт специальных технологий, вы ведь знаете?
– Нет, – быстро сказал Пашка.
– То есть как «нет»? Вы же мимо него ходили сто раз по улице Сакко и Ванцетти!
– Мы не будем там учиться! Мы туда не поступали! Артур, скажи?!
Артур сидел с улыбкой на губах – как будто тот факт, что ему только что простили две потерянные монеты, перевесил для него все остальные новости.
– Артур уже прекрасно все понял, – мягко сказал Константин Фаритович. – И ты тоже понял, Паша. Жить с бабушкой и дедушкой вам больше не придется, в институте прекрасное общежитие, столовая, библиотека – бери да учись. Заселиться можете когда угодно начиная с завтрашнего дня, но первого сентября быть с утра на занятиях – обязательно. Монеты, которые собрали за время абитуры, сдадите в учебную часть, когда будете регистрироваться, ладно?
Померещилось Пашке или нет – но Артур вздохнул с облегчением.
В середине августа Сашка стояла у забора, знакомого до крохотной детали древесного рисунка на досках, до последней шляпки гвоздя. Кусты сирени скрывали ее, хотя нарочно она не пряталась. За забором, в беседке, разговаривали отец и сын.
Ярослав Григорьев вернулся из долгой командировки. Новости, которые ждали его дома, повергли пилота в шок. Теперь он советовался с отцом, который был свидетелем последних событий.
Сашка смотрела на них через щели в заборе, сквозь ветки кустов, сквозь прорехи в реальности. Мужчина, чье лицо она знала до мельчайшей черты, был Ярославом Григорьевым – но не был им. Бледная тень; в мире, созданном Сашкой, не падают самолеты, а значит, нет и людей, способных предотвратить катастрофу.
Антон Павлович за последние недели сильно сдал. Он винил себя в том, что случилось с близнецами. Те были непростыми детьми и сложными подростками, но в последние пару лет выправились, повзрослели, дед с бабушкой не могли на них нарадоваться. И вот этим летом… сначала Паша будто с цепи сорвался. Но в то, что сотворил Артур, вообще невозможно поверить!
– С ними что-то произошло, – говорил Антон Павлович, и от тревоги в его голосе у Сашки сжималось сердце. – Я не могу понять… Что-то неладное. Я поначалу злился, я их отталкивал… не смог разобраться. Как бы с ними по-хорошему поговорить…
Он был проницательный, чуткий, и он любил Артура и Пашу.
– Я заберу обоих, – тяжело сказал