Домой вернулись поздно вечером, хотя мама еще не спала. В кухне горел свет, на столе ждал разогретый ужин – рагу из свежего мяса, которое еще пару дней назад вероятно тоже посещало какого-нибудь доктора. Шоми съел всю тарелку и запил все это парным коровьим молоком, разбавленным человеческой кровью. Да, он любил, как мама готовит. И вообще любил свой дом, и родителей, и сестру и даже братьев, которые вечно над ним подтрунивали.
После позднего ужина Шоми лежал в кроватке в любимой голубой пижаме с планетами солнечной системы. На тумбочке под светом ночника в банке копошились четыре мышонка. Все, кроме Брука. Не думать, не думать. Шоми закрыл глаза и попытался не вспоминать о том, что одного мышонка в банке уже никогда не будет. То есть не будет именно того, который был там раньше.
Шоми знал, что отец придет сегодня ночью. Он молчал всю дорогу до дома и сын чувствовал, что отец готовиться сказать ему то, что говорят всем маленьким мальчикам, которым пора понять, что жизнь – это не только веселая ловля бабочек на солнечной лужайке перед домом. Жизнь это нечто гораздо менее романтичное. Этот разговор был когда-то у Харри. И у Телла тоже. И даже Мури пришлось выслушать суровые слова отца. Теперь пришла очередь Шоми.
Дверь в комнату открылась, впуская теплый электрический свет из коридора. Шоми весь сжался в комочек от страха. Нет, он не стал притворяться, что спит. Его глаза были широко раскрыты.
– А, еще не спишь, – отец пытался выглядеть беззаботным, но у него это плохо получалось.
– Не сплю. – Шоми сел в постели. – Ты пришел рассказать мне страшную тайну?
– Да, сын, – вздохнул отец, садясь на кроватку рядом. – Ты должен кое-что узнать перед тем, как наступит твой самый важный экзамен.
Шоми молча смотрел на отца. Он ужасно волновался.
– Я понимаю, почему ты сегодня не смог прикончить мышку, – начал отец издалека. – Когда-то я был таким же, как ты.
– Правда? – страх в глазах мальчика уступил место нежной любви к родителю.
– Правда. Только… я все равно потом сделал это.
– Я..я тоже смогу, – Шоми показательно сжал кулачки, как бы говоря этим, что он будет стараться изо всех сил.
– Я в этом не сомневаюсь, – отец снова тяжело вздохнул. – Мышки это ерунда, малыш. Самое трудное будет убить человека. Наш род делает это много тысяч лет. И наши соседи на Людоедовой Земле тоже делают это из поколения в поколение. Так мы живем. Так устроен наш мир.
– Я понимаю.
– Хорошо, – отец ласково взъерошил сыну волосы. – Я знаю, ты умный парень.
– Когда? – спросил напрямик Шоми.
– Через неделю. Когда тебе исполнится семь. У тебя будет три дня. И ты должен будешь сделать то, что не смог сделать сегодня. Только помни, что этот зверь очень коварен и может выглядеть