Альма в ярости бросила вёдра, и пошла из дома прочь.
***
Она уже не думала что происходит, в чём тут дело и даже не заметила снег, валивший с неба всё гуще. Но войлочный армяк, шапка с длинными ушами и валяные сапоги позволяли не думать о плохом. Девочка тащила за собой салазки с съестным, так на всякий случай, и что бы было с чем придти в чужой дом.
– Ничего, к Агне в услужение попрошусь. Всё не в тягость буду. Ко мне многие уже лечиться ходят, и приносят люди по доброте- кто рыбы, кто грибы, а кто и мёд. Бывало, даже зерно давали. Но, Скара, – она говорила змее, свернувшейся у неё на шее, – зерна мало, его все берегут.
И вправду, в дороге и поговорить было не с кем. Одни только сосны, берёзы да ели. Но с деревьями ей говорить пока рановато, хотя Альма всё надеялась упросить отца отправить её на Алатырь-остров года через два, с другими Избранницами всех племён гантов.
Пока же она уныло втаптывала своими валенками свежий снег в тропу. Тряхнула ветку, заодно насыпав себе за шиворот целую кучу снега, и принялась неловко отряхиваться.
– Судя по деревьям, кажется что пришла…– прошептала девочка своей безъязыкой собеседнице.
Нет. язык имелся, да ещё какой- красный, раздвоенный, только говорить её любимица не умела, по крайней мере по-человечески. Но надо было идти и идти, и путь был неблизкий . Она примечала дорогу. Вот и знакомые сосенки, с сожженными молнией вершинками. Альма даже оживилась, всё таки было холодно, и армяк перестал согревать, как надо. А идти было ещё с версту или больше. Но тут под ногой хрустнула ветка, и она потеряла равновесие, упав лицом в снег. Перевернулась на бок, подтянула ногу к себе. Стопа побаливала, и нужно было время, что бы излечиться. Был один выход- здесь, совсем недалеко была заброшенная медвежья берлога. Осторожно наступая на больную ногу, Альма пошла к приметному месту.
Работала она быстро, раскидывая снег и сучья, и к счастью открылся вход в берлогу.
– Ну чего, Скара, буду я как медведица, – шепнула змее, и поползла внутрь, не забыв и про салазки с поклажей.
Внутри было уютно и тепло, хоть запах был тяжёлый, медвежий. Девочка проворно скинула валенки и онучи, и ощупала руками опухшее место. Лечить себя- много труднее, чем других, и она сильно устала, и тут же заснула, лишь натянув валенки. Очнулась она оттого, что рядом, пригревшись, лежали два огромных лесных кота, притом громко мурлыкающих ей в самое ухо. Один ещё умудрился задеть её нос своим хвостом, а другой лизнул в щёку, здороваясь. Но, кажется было ещё темно, и Альма уснула опять.
Рассвело, странница вылезла наружу, вытащила и салазки. Там была еда, делила по-честному: себе хлеб и мёд, Скаре – половину вареного яйца, котам – досталась рыбина, по половине каждому. Завтрак был закончен, питомцы отдыхали- одна на её шее, остальные у коленей.
– Ну чего? Довезёте