Вокка понимающе вздохнул.
– С каким трудом я буду проплывать короткие дистанции! – продолжал жаловаться Крокка.
Вокка кивнул.
– Ты теперь сам будешь плавать ко мне в гости, – заявил Крокка.
Вокка согласился.
– Чего только не сделаешь ради фонарей, – сказал он.
– А прокормка?! – вспомнил Крокка. – Дай ему яблоко.
Вокка дал Тчику большое красное яблоко, тот в два счёта умял его, и пятки с ладошками заметно порозовели. Тчик внимательно следил за вторым яблоком, лежащим на столе. Оно не двигалось.
– Вот видишь! – воскликнул Крокка. – Если белых обжор будет много, так, глядишь, и до нас доберутся.
– Надо попробовать кормить их водорослями, – посоветовал Вокка. – Их много, и едят их только редкие гурманы.
– Не советую, – возразил Тчик.
– Это ты зря, – сказал Крокка. – Будет у тебя шерсть с изумрудным отливом. Хоть какая-то, а уже драгоценность.
Потом Вокка подумал и сказал, что надо подождать вечера. Может, это был одноразовый фонарь? Может, не будет никакого нашествия? А если и будет, то совсем другое! Ведь, согласитесь, весьма странно подозревать такие красивые фонари в повторяемости. Их надо подозревать в изобретательности и весёлости. Это куда интереснее!
И действительно, вечером Крокка с Тчиком ждали, ждали на планке… Приплывала Такка, её лодка была пуста. Приплыл своим ходом Вокка, забрался на длинную планку и тоже ждал, ждал. Качалась планка, звенел ветерок, слегка гудели фонари, болтали проплывающие на лодках рокки. Но никаких новых советчиков не появлялось. Хотя и вчерашний никуда не исчезал.
А когда ложились спать, мама внесла в Кроккину комнату маленькую кроватку с белым пушистым одеялом и с мягкой-премягкой подушкой. Тчик слез с плеча, забрался под пушистое маленькое одеяло и сразу уснул.
Крокка немного погрустил, немного порадовался и тоже уснул.
И вот они спали, а в окошко заглядывал фонарь и тихонько хихикал от радости.
Дерево-то отличное, но что выдумали мамы…
Праздники и радостные события ни в коем случае нельзя превращать в работу! Лучше работу превращать в праздник. Вообще-то это дремучие истины. Просто автор счёл, что для начала этой главы нужна мораль. А то все мораль в конец засовывают. Но мораль должна быть на виду!
Весь следующий день рокки сидели по домам. Поднялась буря, были большие волны, и домики на воде то приподымались, то опускались. День был тёмным, как вечер, поэтому завтракали при свете. Крокке чем-то нравились такие дни. Они были сонные и читательные. А ещё можно было вообразить, что домики рокков путешествуют и однажды примчатся в неведомые дали, где всё будет новое и неизведанное. Но домики прочно стояли на месте, только мягко поднимались вверх и опускались вниз.
Тчик