Девушка тут же отдернула руку, она, кажется, стала понимать, что с ним происходит. Мужчина медленно встал и вошел вслед за ней в дом. В голове все кружилось, но показывать, как ему плохо, он не привык.
– Дайте попить, – снова сухой, короткий приказ.
Она поджала губы, налила воды и протянула ему стакан, но потом все же решила выказать свое недовольство. В конце концов, она взрослая и смелая девушка.
– Прекратите командовать! Ворвались в мой дом и сразу начали распоряжаться!
– Ворвался? – он медленно цедил слова, словно ему сложно было говорить, но тон при этом оставался оскорбительно-насмешливым. – А если бы не я, кто-то до сих пор куковал бы на крыльце.
Перед его лицом появился стакан, но он, несмотря на строгий голос, боялся даже на секунду отпустить руку, которой держался за стену. Наконец, она поняла, что он еле стоит на ногах, шагнула к нему и поднесла стакан к губам. Он пил, слегка придерживая ее руку, а Аля чувствовала, какие ледяные у него пальцы. Исподтишка она рассматривала его – черные волосы, черные глаза, длинные ресницы, впалые щеки, молод, возможно, в районе лет тридцати. Да к тому ж еще и красавец. Впервые ее опасения приняли другое направление. «Куда ты в очередной раз влипла?» – подумалось ей.
– Давайте всё же присядем, – решительно произнесла вспомнившая о своей роли хозяйка, когда он отпустил ее руку со стаканом. Мужчина тяжело оперся на нее, и Аля помогла ему сесть у стола. Заметив, что он продолжает зажимать рукой бок, девушка хотела спросить, что с ним случилось, но, когда распахнулось пальто, она, наконец, увидела кровь, сочащуюся из раны, и ахнула:
– Вы ранены?
– Ничего страшного… – пробормотал он сквозь зубы, – просто царапина. Дайте мне позвонить, и я покину ваш гостеприимный дом тотчас же.
Тут она вспомнила, что гостеприимный дом распахнут, и бросилась закрывать дверь.
– Куда же я отпущу вас раненого и беспомощного, – рассудительно проговорила Аля, потирая лоб.
– Я же сказал, ничего страшного, – снова начал ее внезапный гость, но девушка его перебила:
– Интересно, это после просмотра крутых боевиков, все мужики научились так лихо отказываться от помощи, или боевики снимают о настоящих раненых мужиках?
Невольная улыбка тронула его губы. Было в ее дерзости что-то смело-вызывающее, и от этого потеплело и защемило в груди. Но разум все слишком быстро расставил по местам: не сейчас, не здесь и не с ней…
И вслух он спокойно произнес:
– Просто помогите мне перевязать рану. А после я сразу уйду. Девушка на его слова лишь пожала плечиком и продолжила тираду:
– Что ж, придется все-таки вам помочь, а не то вы опять грохнетесь в обморок, а я и так уже всю воду на вас истратила!
Конечно, это была не лучшая ее шутка, но он удивленно замер, понимая, что снова улыбается, и даже боль была забыта, благодаря