Рассказ свой Жеребцов окончил в сумерки, когда сквозь табачный угар, застилавший комнату, запылали за окнами несметные костры по берегам Урала: то кочевники отдыхали после пустыни, окружив город пыльными становьями.
– Насчет залива Кара-Бугазского, – отважился наконец вымолвить Жеребцов, – я имею предложить правительству дерзкий проект.
Карелин ничего не спросил, только скрипнул креслом и поправил очки.
– Поскольку, – продолжал Жеребцов, – Кара-Бугаз вредоносен, надлежит прекратить его существование как обособленного залива и превратить в озеро, перегородив узкий пролив дамбой. Сооружение сие обойдется казне недорого, благо киргизу платят за работу гроши.
– А какие, – протяжно спросил Карелин, – а какие, милейший мой лейтенант, имеете вы основания, чтобы полагать залив Кара-Бугазский столь вредоносным? Какие?
Последнее слово он выкрикнул, после чего сердито заерзал на кресле.
Жеребцов опешил. Не тот ли самый Карелин писал, что Кара-Бугаз является местом таким же бесплодным, как, к примеру, Луна? К чему же этот сердитый вопрос и гневный блеск глаз за жестяными очками?
– Сейчас сообщу, – промолвил Жеребцов и загнул один палец. – Залив поглощает множество воды из моря, исчезающей в нем, как в прорве. Сие обстоятельство вам хорошо известно. Известно вам также, что уровень моря медленно падает, грозя прекратить в некоторых местах судоходство. Причиной этого бедствия служит залив Кара-Бугазский.
– Раз. – Карелин вслед за Жеребцовым загнул большой пухлый палец.
– Два, – ответил Жеребцов и загнул второй палец, – рыбные богатства нашего моря из года в год скудеют. В Кара-Бугазе видел я несметное множество мертвой рыбы. Полагаю, что прекращение природного истребления рыбы и мальков в случае закупорки залива сулит значительные выгоды государству.
– Все? – спросил нетерпеливо Карелин. – Много ли вы видели мертвой рыбы?
Жеребцов покраснел: он не привык, чтобы ему не верили.
– В иных местах люди мои насчитывали до полутораста рыб на каждые десять саженей берега. Мертвая рыба скопляется в таком изобилии, что чайки выклевывают у нее только глаза, пренебрегая мясом, и со всем тем нигде еще не видывал я чаек таких ленивых и объевшихся. Разрешите закончить: отделение залива создаст новое соляное озеро чрезвычайной величины. Вот и все.
– Вы желали бы, как я полагаю, получить мою апробацию для этой достаточно странной мысли? – спросил Карелин свистящим шепотом и внезапно прокричал, как будто покатил тяжелый кегельный шар: – Че-пу-ха!
Он встал. За его широкой спиной дымились в окнах багровые костры. Казалось, Тамерлановы полчища остановились у скрипучего кресла кряжистого и мудреного старца. Он высился за столом подобно грубой статуе, вытесанной степными кочевниками из серого крупнозернистого камня.
Жеребцов, надеясь смягчить непонятный гнев Карелина, пробормотал, смешавшись:
– Вместо дамбы можно удовольствоваться