Потому что я ни за что ему об этом не скажу.
Почему? Учитывая тяжелый удар судьбы в лице неизлечимого рака, был ли смысл оставлять его одного бороться с болезнью последние недели жизни? Был ли смысл говорить ему, что я знаю о другой женщине, лишь ради удовлетворения желания контролировать все, и бросить ему в лицо доказательство измены со словами: «Ха! Я знаю о твоих шашнях!»?
У смерти есть забавный способ показать нам жизнь. И то, что когда-то было важно для меня – потребность доказать его проступок, за которую я так крепко держалась по дороге домой, – теперь не имело значения. Кроме одного.
Я любила его.
Данное чувство было легко определить.
И поскольку любовь – единственное, за что я могла по-настоящему ухватиться, то крепко держала ее в руках, до боли сжав пальцы в кулак. Карло Манчини – мой муж, а я – его жена. Он – мое все и до сих пор таковым остается, независимо от того, с кем он делил постель. Я высвободилась из его объятий и поцеловала в губы – те самые, которые, как думала, будут принадлежать только мне, – и сказала, что люблю его. Сказала, что буду рядом. Затем взяла за руки и пообещала, что не оставлю его.
И я оставалась рядом до последнего дня.
Где-то в этом смутном, быстротечном промежутке времени, мне кажется, часть меня умерла вместе с ним.
Я наблюдала, как рак постепенно забирал моего некогда сильного мужа, превращая его в кожу да кости. Видела, как его серые глаза тускнеют, губы становятся пепельно-бледными, а руки – слабыми, пока я крепко сжимала их в своих. Каждый день, глядя в зеркало, я замечала, как мой взгляд меняется, становясь безжизненным. Всего за несколько недель, – которые казались вечностью, хотя пролетели в мгновение ока, – двадцатидевятилетняя девушка превратилась в пожилую женщину.
И в день похорон я наблюдала за более молодой и привлекательной девушкой, которая оплакивала его, сидя на заднем ряду в церкви.
Она плакала по той же причине, что и я, хотя готова поклясться, ее сердце горевало больше моего. Потому что она имела счастье быть той женщиной, без которой он не мог прожить – настолько, что даже был готов рискнуть своим браком, своей репутацией и жизнью, которую построил. Она не сомневалась, что является центром его вселенной и последним, что тот видел перед собой, прежде чем ушел в мир иной.
Я же не ощущала того же.
У меня осталась запеканка от соседей, страховка от адвокатов и дом, полный вещей, которые пахли им. Также у меня имелся первый взнос за квартиру в центре города, который я оформила, когда подумывала уехать подальше от своего мужа-изменника. В груди, там, где обычно бьется сердце, образовалась пустая дыра, а в душе вместо цветов любви начали расти сорняки.
Мой секрет медленно съедал меня заживо, обитая в темных, никому не доступных чертогах разума.
Поэтому я разработала план.
Чтобы сохранить контроль над будущим, сердцем, душой, собственным благополучием и жизнью после смерти мужа, я должна была устранить факторы, которые не поддавались контролю. Это казалось