Я немного подвисла, даже не заметила, как полотенце стало сползать с моей груди, вовремя поймала, прижала. Чувствую, что краснею, не то чтоб я не видела обнаженных мужчин, но это взрослый, почти обнаженный мужчина, а не парни в бассейне или на пляже, тем более не Прохоров с его гладко эпилированной грудью.
При воспоминании о Федоре совершенно ничего не чувствую, хотя видела от него несколько сообщений, но даже открывать их не хочется.
– Я думаю, что выглядел бы хуже чемодана, если бы меня задела фура.
– Я про чемодан, упал на ногу прямо.
Теперь он улыбается, а я облизываю губы, отворачиваюсь, смотрю на покрывало, где лежат назначенные мне лекарства, на шприцы.
– Помочь?
– Да, с уколом я точно сама не справлюсь, а таблетка уже почти не действует.
Ну, чего мне ломаться, если предлагают помощь? Тем более такой мужчина. Интересно, у него есть девушка? Может, он вообще женат и у него двое детей? Ведь такое вполне возможно. На первом курсе Антонова так залетела от женатого, сколько грязи на нее тогда вылили.
– Тогда оголяй попку.
Глава 7
Вершинин
Конечно, не про меня, разве я противный?
Я, можно сказать, Робин Гуд, нет, Супермен, он же спасал девушек. Чем я хуже? Вот, поперся посмотреть, как там она, хотя мог спокойно лечь спать. После того как омыл свой спермой кафель душевой, это надо еще хорошенько вспомнить, когда я последний раз дрочил.
Но, что и следовало ожидать – сидит, разложила на кровати лекарства, думает, наверное, с чего начать.
Это она сейчас так специально, или у нее все выходит само собой? Стою в дверном проеме, смотрю на сидящую на кровати девушку, причем почти голую, она лишь одной рукой прикрывает грудь полотенцем, а выглядит так, словно совсем голая.
Если я сейчас простою так, буду пялиться на нее еще дольше, то она прекрасно увидит, что у меня стоит, сам-то не больше ее одет.
– Оголяй попку.
Глаза Даши стали еще больше. Господи, что за кретин? Как из взрослого мужика могут вылетать такие слова?
– Давай я помогу, ногу намажу и укол сделаю, а то на самом деле будешь всю ночь не спать от боли.
Говорю это как можно более привычным тоном, грамотно подобрав слова. Мол, такой благодетель, а, нет, забыл, я Супермен. Словно я через день помогаю почти обнаженным девицам, которые попадают под мои колеса с завидной регулярностью. А после поездки в травмпункт везу к себе на дачу и колю в их упругие попки лекарство. Да, такой Супермен со стоячим хером.
А попка у нее точно упругая. Недаром она Орешкина, попка как орех наверняка. Вот зуб даю, и киска сладкая.
Так, Роман Александрович, возьми себя в руки, не шестнадцать лет, а больше, гораздо больше, к тому же слив спермы в душевой пошел на пользу, яйца уже не так ломит.
– А что с водой? Когда я была в душе, резко закончилась горячая…—Моргает пушистыми ресницами, смотрит так доверчиво,