Из-за шкафа, где незаметно располагался лестничный проход на самый верх, как фокусник, в изящном мундире появился Роман, держа в руках стул для Вероники. Для себя и для Виктора он подвинул к столу табуреты. На столе уже стоял медный чайник без крышки, до краёв наполненный дымящимся кипятком, стаканы в подстаканниках и деревянная кружка с какой-то заваркой.
– Этого оболтуса не дождёмся, – добродушно проворчал Роман. – Отпустил его, теперь всё, оторвётся по полной.
– Господин поручик, ты, наверно, перекипятил воду, ожидая нас! – Вероника рассмеялась, и было видно, как ей сейчас хорошо.
– Она была не очень горячей, когда я увидел вашу повозку и поставил опять на огонь.
– Керосинка? – поинтересовался Виктор.
– Да, там наверху.
– А здесь нет никакого обогрева? Зимой, должно быть, очень холодно… – Виктор взял двумя руками свой стакан.
– Не жарко, – согласился Роман. – А кто сказал, что должно быть легко? Служба! Впрочем, на зиму мы утепляемся ставнями. Видите, по краям есть петли для креплений? Обзор остаётся только на открытой верхней площадке, а здесь пережидаем смену. Поддерживаем огонь в переносной печке, и всё такое прочее. Солдаты дежурят попарно, через сутки. А летом я заменяю одного из них, когда они по очереди ходят в отпуск.
Отпив глоток запашистого травяного чая, Роман расстегнул тесный ворот мундира.
– Боюсь наскучить своими вопросами, но, правда же, интересно: другая башня с той стороны перевала пуста? – спросил Виктор.
– Когда-то это узкое место в скалах было важным форпостом по дороге в степные районы Побережья. Вы не напрасно интересуетесь, славная история Карина на самом деле достойна внимания и уважения, – спокойно и очень серьёзно ответил Роман. – В те времена люди искренно желали найти истину в столкновениях характеров и мнений. Даже войны назывались святыми. Это сейчас мы находимся в каком-то духовном параличе, а тогда одной сторожевой башни для охраны безопасности было мало. Да, наука вернула людям устремлённость к истине,