Барсук оторвался от письма и испытующе посмотрел на инструмент. Матушка-мышь не сводила взгляда с полировки и уже представляла себе, как она без конца протирает следы лап и вездесущую пыль.
Барсук продолжил читать:
«…Брезент и верёвки я забрал с собой, так как использую их для сооружения тента.
Единственное, что меня утешает, так это то, что я оставил пианино именно Вам, ибо никогда я не смог бы доверить его менее почтенному Зверю. А забрав его с собой, я, вероятнее всего, погиб бы в дороге. Так что, можно сказать, я обязан Вам жизнью.
Остаюсь искренне Ваш, Фарри Разерфорд».
Мистер Баджер оторвался от письма и снова посмотрел на инструмент. Учитывая способ, каким его транспортировали, пианино было в идеальном состоянии. Барсук любил музыку, но в окрестностях мало кто умел играть. Иногда у него останавливались музыканты, но их было немного, и далеко не каждого было приятно слушать.
Постепенно стали просыпаться постояльцы. Зевая, они собирались около пианино, деловито кивая головами и, в общем, сходясь на том, что видно, что вещь эта дельная, ценная – одним словом, «стóящая», и что, на худой конец, её можно использовать в качестве полки.
– Не забывайте: мистер Фарри утверждал, что это – музыкальный инструмент, – посчитал своим долгом вступиться за пианино мистер Баджер.
И тут раздался голос пожилого Барана, с головы до копыт укутанного в клетчатый плед. Бесцеремонно растолкав Зверей помоложе, оказавшихся на его пути, он опёрся на пастушью палку, с которой никогда не расставался, и со знанием дела вступил в разговор:
– Это – Пианина.
– Знаем, знаем! – загалдели постояльцы. – Только никто не умеет на ней играть.
– Неужто? – почесал в затылке мистер Баран. – Что ж, придётся показать вам, как это делается. Подайте мне табурет.
Несколько торопливых лап тут же выполнили его просьбу. Исполнитель уселся, откинул крышку и поставил задние копыта на педали, а передние – на клавиши.
– Я не раз видал, как это делают Люди: бьют копытами раз за разом, и выходит музыка.
Мистер Баджер прикрыл глаза.
Заправляя таверной долгое время, приобретаешь определённый жизненный опыт. Первым оправившись от шока, он зааплодировал что было сил и, когда под его красноречивыми взглядами к овациям неуверенно присоединились все присутствующие, принёс со стойки огромный кусок яблочного пирога. Со словами: «Непревзойдённому мастеру от благодарных слушателей… Не можем допустить, чтобы вы переутомились…» – он кликнул гостя, отдалённо напоминавшего Опоссума, они быстро подхватили мистера Барана под копыта, теперь занятые тарелкой, и, пока тот не успел опомниться, повели наверх, в его комнату.
Выпроводив исполнителя, мистер Баджер вернулся, захлопнул крышку пианино и тут же водрузил на неё ряд совершенно необходимых любому почтенному заведению вещей,