– А кто такая миссис Сент-Джонс? – Миссис Мосс успела уже запутаться в обилии новых имен.
– Да та же самая Мелия, она же миссис Смизерс, жена инспектора манежа, который одновременно Монтгомери, хотя он не больше Монтгомери, чем она Сент-Джонс. В цирке все имена себе меняют на такие, которые покрасивее выглядят на афишах. Папа мой назывался Хозе Монтебелло, а я стал Адолфусом Блумсберри, после того как вырос из Летающего Херувима и Чудо-Ребенка.
Миссис Мосс, откинувшись на спинку кресла-качалки, расхохоталась, до того ее рассмешили все эти курьезы. Девочек удивило ее веселье. Вымышленные имена цирковых артистов показались им верхом шика и элегантности. Миссис Мосс, впрочем, снова быстро настроилась на серьезный лад и приготовилась слушать историю дальнейших злоключений гостя.
– Продолжай, Бен. Что же стало потом с твоим папой? – спросила она, ибо судьба появившегося у них мальчишки волновала ее все больше и больше.
– Ну, понимаете, мой отец поссорился со старым Смизерсом и перед тем, как осенью завершился шатровый сезон, вдруг взял и уехал. Вроде как собрался в Нью-Йорк, где есть знаменитая школа наездников. Сказал, что устроится, а потом пошлет за мной. Ну, я и остался помогать Педро. Он фокусник, и мы с ним ладили. Мелия за мной приглядывала. Какое-то время я был вполне доволен. Но отец все не присылал и не присылал никого за мной, и для меня наступили скверные времена. Если бы не Мелия и Санчо, сбежал бы гораздо раньше.
– И что же тебе приходилось делать?
– Да много чего. Жизнь в цирке пошла сложная, а мне смекалки было не занимать. Смизерс именно так и сказал однажды и заставил меня вовсю заниматься акробатикой. Я не против был выступать с фокусами или с Санчо. Отец так его замечательно выдрессировал, что вел он себя на арене со мной превосходно. Но в цирке меня захотели приучить к джину, чтобы я перестал расти. Моему отцу такое точно уж не понравилось бы. Я это понимал и отказывался. Наездником мне выступать вполне подходило, пока я не свалился однажды и не ушиб сильно спину. После этого ездить мне стало больно и голова кружилась, но меня все равно заставляли. Слабость была ужасная. Я постоянно падал.
– Ну и зверь же этот человек, – возмутилась миссис Мосс. – Что же Мелия не положила конец его издевательствам?
– Она умерла, мэм. И друзей у меня никого не осталось, кроме Санчо. Вот я и убежал.
Воспоминание о Мелии вызвало у него слезы, скрывая которые Бен снова склонился над Санчо и начал его гладить.
– А что ты собирался делать дальше? – спросила миссис Мосс.
– Найти отца. Но не получилось. В школе наездников его уже не было. Мне там сказали, что он уехал на запад покупать мустангов для какого-то человека, которому их потребовалось большое количество. Такая вот безнадежность, мэм.