Он не знал, что именно хотел найти, но хватило бы одной зацепки, чтобы сдвинуться с мёртвой точки. Пусть вслух никто ничего не говорил, но каждый чувствовал смену настроения. Разумовский и до этого замечал странное шевеление в закрытом крыле, но после последнего заседания, скорость происходящего усилилась в несколько раз. Его бесконечные поиски ни к чему не приводили. И он был готов сдаться и отправиться к человеку, что помог ему попасть в Совет и всегда был на его стороне. Он не хотел идти. Только ни к нему и только не сейчас.
Побег от реальности не давал достаточных оснований копаться в мусоре и пытаться найти то, что здесь возможно никогда не хранилось. В погоне за правдой Михаил не обращал внимания, как частицы грязи оседают на его безупречном чёрном костюме. Как на ткани остаются серые полосы, а дышать становилось всё труднее. Все секретные материалы закрыты в новом корпусе архива, и руки чесались воспользоваться маленькой тайной, чтобы подобраться ближе, но направлять на себя прожектор пристального внимания стало бы фатальной ошибкой. Даже спускаясь в этот забытый подвал, он рисковал больше, чем кто-либо.
Ровно год он занимал свой пост в Малом Совете, и к нему приглядывались с особой тщательностью. Искали подвох. Он появился практически из ниоткуда, с лучшими рекомендациями от высокопоставленных людей. За ним стояли те, кому было выгодно, чтобы он продолжал своё восхождение к вершине. Как раз это и не нравилось Высшему Совету. Сейчас он забрался высоко, но недостаточно. Любой, кому он не успел понравиться с лёгкостью столкнёт его вниз и размозжит череп для надёжности.
– Осведомлён ли ты тем, что все в Совете недолюбливают тебя? Порою, я тоже поддаюсь общим веяниям.
Михаил закрыл глаза, пальцы смяли и без того пострадавшие листы. Бегло посмотрев на наручные часы, он понял свой промах. И всё же надо было найти способ успокоиться и не наделать ошибок. Он не повернулся к вошедшему, не зная, кому больше делает одолжение ему или себе, но прикусил щёку, чтобы дать себе больше времени обдумать сказанное.
– Виктор предложил сократить Малый Совет до пяти чародеев, ― строгий голос Александра звучал совсем близко. ― Ты сорвал заседание. Третье заседание Совета Роменклава!
– Я сорвал лишь одно, ― отмахнулся Михаил. ― И я знаю, что никому не нравлюсь тут. Кроме тебя.
Михаил продолжил рыться в пожелтевших