Есть свой хлеб без надежды – значит медленно умирать с голоду.
Лучше быть первым у дурнушки, чем сотым у красавицы.
Любви нельзя добиться силой, любовь нельзя выпросить и вымолить. Она приходит с небес, непрошеная и нежданная.
Снисходительная улыбка – высшая форма презрения.
Стремление к совершенству делает некоторых совершенно невыносимыми.
Цивилизованность общества определяется тем, как оно заботится о своих стариках и детях.
Энтузиазм – повседневный хлеб молодости, скептицизм – повседневное вино старости.
Мария Башкирцева
Русская писательница и художница
Блаженны те, у кого есть честолюбие, это благородная страсть; из самолюбия и честолюбия стараешься быть добрым перед другими, хоть на минуту, и это все-таки лучше, чем не быть добрым никогда.
Бог спасает нас от бесконечного отчаяния.
Бога призывают так часто только для того, чтобы избавиться от мелких обязанностей.
В этом мире все, что не грустно, – глупо, а все, что не глупо, – грустно.
В этом мире надо стараться смотреть на вещи с лучшей стороны.
Величайшие дела совершаются из эгоизма.
Гений может сделать дурную вещь, но дурак никогда не сделает хорошей.
Добрые – глупые, умные – или хитры, или слишком заняты своим умом, чтобы быть добрыми. И потом, всякое создание в сущности эгоистично. А поищите-ка доброты у эгоиста.
Должно быть, ужасно выйти замуж за человека, к лицу которого не можешь привыкнуть.
Если бы я родилась мужчиной, то покорила бы Европу. Родившись женщиной, я истощила энергию на споры с судьбой и эксцентрические выходки.
Жизнь – это мы; она принадлежит нам, она все, что мы имеем; как же можно говорить, что она ничто. Но если она ничто, то что же тогда нечто?
Жизнь без любви – то же, что бутылка без вина. Но нужно, чтобы вино было хорошее.
Жизнь так коротка, что растрачивать ее подло!
Жизнь человека, вся жизнь как она есть, без всякой маскировки и прикрас, – всегда великая интересная вещь.
Знаменитые женщины пугают людей обыкновенных. А гении редки…
Искусство возвышает душу даже самых скромных из своих служителей, так что всякий из них имеет в себе нечто особенное сравнительно с людьми, не принадлежащими к этому возвышенному братству.
Как разбивают сердца? Не любя или перестав любить. Намеренно ли это? Вольны ли в этом? Нет. Ну так нечего и делать – эти упреки так глупы и в то же время так банальны.
Все осуждают, не дав себе труда понять.
Когда люди вполне счастливы, они начинают незаметно любить меньше и кончают тем, что отдаляются друг от друга.
Когда человек счастлив материально, то его ум и сердце свободны, и тогда можно любить без расчета, без задних мыслей, без подлостей.
Когда чувствуешь себя любимой, то действуешь для другого и не стыдишься; напротив, считаешь свои поступки геройскими.
Нельзя обращать внимание на нескольких вольнодумцев, которые встречаются при каком угодно образе правления, нельзя ссылаться на некоторые преувеличения. Государство – не салон.
Люди потому стыдятся своей наготы, что не считают себя совершенными. Если бы они были уверены, что на теле нет ни одного пятна, ни одного дурно сложенного мускула, ни обезображенных ног, то стали бы гулять без одежды и не стыдились бы.
Любовь дает возможность представить себе мир таким, каким он должен был быть…
Между благородной небрежностью и небрежностью бедности такая большая разница!
Можно говорить самому известные вещи, но невозможно позволить, чтобы их говорили другие.
Молитва – единственное утешение для тех, кто не может действовать.
Настоящие эгоисты должны бы делать добро, только добро: делая зло, сам не слишком счастлив.
Невежество в вопросах искусства поистине ужасает во всех классах общества.
Нельзя допускать, чтобы люди, вам безразличные, могли заставить вас страдать.
Неприятные впечатления сильнее приятных.
Нет другого такого утешения, как вера в Бога: как несчастны люди, которые ни во что не верят!
Никто не ценит простоты в обыкновенных женщинах;