«Я слышал, что они только что сбросили атомную бомбу на Хиросиму, – сообщил он Дреллу. – Надеюсь, они создали две такие бомбы и соберут всех, создавших первую, отправят их на остров и сбросят вторую на них».[119]
Генри Киссинджер услышал новость про бомбу, будучи молодым офицером сухопутных войск США в только что побежденной Германии, недалеко от его малой родины. «Я знал, что это грандиозное событие, но я был штаб-сержантом в то время, в контрразведке, а тогда, в августе 1945 года, я был баловнем судьбы, возглавлял контрразведку в немецком округе с населением примерно в 200 тысяч человек. Поэтому я в первую очередь был озабочен процессом денацификации, занимался последствиями, военным правительством. Я понимал, что это величайшее событие, но тогда я еще не был даже студентом в области внешней политики».[120]
С расстояния более 60 лет трудно оценить, как глубоко изобретение атомного оружия изменило ставку на войну и на политическую прозорливость в 1945 году. Войны с применением обычных вооружений, как правило, привлекали огромные массы сухопутных войск, будет покончено с муштрой в сухопутных сражениях, с воздушными бомбардировками и морскими баталиями. Ядерная война будет вестись в пределах нескольких часов с небольшой эскадрильей стратегических бомбардировщиков. Выброс огневой мощи был непостижимым уму. Бомба, сровнявшая с лицом земли Хиросиму, содержала в совокупности 15 тысяч тонн в тротиловом эквиваленте. Понадобилось бы две тысячи бомбардировщиков «Б-29», рабочих лошадок американских истребителей во время Второй мировой войны, чтобы доставить аналогичный по мощности эквивалент в обычных бомбах. Колоссальная разрушительная сила перевела концепцию войны в новую и совершенно незнакомую плоскость. Десятки миллионов людей будут убиты в начальные минуты ядерной войны, миллионы других настигнет смерть от радиации.
Возможности таких разрушительных последствий потребовали необычайной сдержанности в международных делах. Обладание ядерным оружием могло бы предотвратить нападение или придать дополнительные силы дипломатии принуждения, но фактически применение этого оружия является таким отрезвляющим фактором, который может быть использован только в самых экстремальных условиях.
Пока Шульц, Киссинджер, Перри, Нанн и Дрелл достигали совершеннолетия в начальные годы атомной эры, Соединенные Штаты были охвачены противоречивыми импульсами – желанием овладеть мощью, позволяющей уничтожить цивилизацию, и нежеланием когда-либо вообще применить эту мощь. Напряженность была постоянно повторяющейся темой в карьерах этих пятерых в поисках необходимого баланса в оборонной политике их страны.
На протяжении нескольких лет после Хиросимы – гораздо меньше, нежели американские официальные лица рассчитывали, – Соединенные Штаты