А как она разозлилась из-за матери! Если бы кто-то угрожал мне моей семьей, я бы тоже хотел этого кого-то втоптать в брусчатку. Разница между мной и Алисией была в том, что я мог это сделать, а она нет. Но при этом нарывалась на урок… вежливости.
Она просто на него напрашивалась!
Но отсутствие хороших манер – не преступление. Эри Армсвилл просто оказалась не в то время, не в том месте. Даже вопрос об авторстве был лишним. Хватило одного взгляда на то, как она прижимает свое творение к груди, чтобы понять, насколько ей дорога пьеса. Это стало последним штрихом к железным фактам, что сегодня я просчитался.
А еще ведь гордился тем, что разбираюсь в людях и могу с первого взгляда определить, какой передо мной человек! Но видимо, все эти нападения ударили по мне сильнее, чем я думал. Не помню, когда в последний раз терял над собой контроль и давал волю чувствам.
Это недостойно герцога.
Недостойно будущего монарха.
Я будто обезумел.
Все дело в том мальчике. Он напомнил мне совсем о другом ребенке. Мальчика с площади Рэстридж отыскал, с ним все в порядке, в отличие от…
Я сжал челюсти и свернул на Королевский проспект. Желание оказаться дома и вычеркнуть этот день из памяти стало первостепенным. Забыть о очередном покушении, и о том, что тот, кто его запланировал, до сих пор на свободе и владеет магией достаточно искусно, чтобы создавать запретные схемы.
Я хотел забыть обо всем, но об эри Армсвилл забыть не получалось.
Это было просто невозможно.
Смотреть на Алисию было сплошным удовольствием, но только когда она молчала, и когда молчал я. Когда же мы заводили разговор, я начинал жалеть, что не приказал отвезти ее домой кому-нибудь из подчиненных Рэстриджа. Так было бы безопаснее: для нее и для моих нервов.
Природа явно позабавилась, наградив такую яркую и чувственную женщину серановским упрямством и мастерством доводить мужчин до львиного рычания! Наше знакомство закончилось, не начавшись, и я до сих пор не мог определиться, что испытываю по этому поводу: облегчение или сожаление. В любом случае, завтра отправлю в «Розовый куст» розовый куст. В качестве извинений, как сказала рыжая. Цветочницы же любят цветы?
У нее даже пьеса называется «Бал цветов».
Значит, точно понравится.
На этой мысли я остановился возле кованых ворот, что вели на территорию моего городского особняка и активировал схему ключа. Точнее попытался активировать, но она даже не вспыхнула.
Что за гьердова напасть?
Сначала мобильез, теперь это. Я сделал пас, чтобы разобраться с этой штукой, но ворота уже начали расходиться в стороны.
Остановившись у крыльца, я взлетел по ступеням.
– Добро пожаловать домой, ваша светлость.
Дворецкий чинно шагнул ко мне, забирая пальто.
– Робсон, прикажи разобраться с воротами, схему заедает, а мне некогда этим заниматься. И пусть Кир посмотрит мобильез.
– Будет