Страх за брата смешивается с бешенством. Он ничего не знал. Все они жили своей жизнью, строили планы, спасали кого-то, делали что-то, пока он сидел в тюрьме. И достали его из ящика и протерли от пыли, как старую пару ботинок, только когда потребовалась грязная работа.
– Меня эта ваша кровь не сожрет?
– Мы не знаем. – Голос Нимеи становится глухим.
– Вам нужен только Энграм, верно? Вам обеим?
– Мне – да, у своей матери уточнишь потом. – Ее откровенность обезоруживает, Фандер чувствует себя ничтожным, и это злит.
В какой момент из наследника Ордена и первого студента академии он превратился в инструмент Нимеи Ноки, для которой его жизнь – разменная монета?
– И выбора у меня нет. – Он скорее утверждает, чем спрашивает. – Ведь на той стороне мой брат. И все, на что я годен, – это спасательная миссия.
– Не прибедняйся, мы ведь вытащили тебя. Все закончится, и можешь валить куда хочешь. Считай свободу платой за помощь.
– Мне не нужна плата. – Фандер вскидывает голову и сверлит Ноку взглядом, а она отводит глаза, будто не в силах выдержать его взгляд.
– Ну вот и отлично. Через два часа выходим.
– Нет, так не пойдет. – Он пересекает комнату и нависает над Нимеей, уперев руки в подлокотники ее кресла.
– Ну что еще, принцесса? Мне тебя умолять? Сказать «пожалуйста»? Поцеловать на удачу? Сделать массаж?
Хардин молчит буквально пару секунд, дергает подбородком, будто выбирает что-то из предложенного, а потом оценивающе смотрит на Ноку.
– Не интересует. – Его губы изгибаются в ледяной усмешке, но вместо того, чтобы оскорбиться, Нимея просто закатывает глаза и закидывает ногу на ногу.
– Я должен знать все условия. И ты мне расскажешь все, что знаешь, иначе сама спасай своего…
Он осекается. На губах Нимеи появляется улыбка победительницы, потому что Фандер прекрасно знает: Энг не ее. Он их. Общий. Важен обоим одинаково. А значит, никаких условий Фандеру не нужно, он и так сделает все, что от него зависит.
Я буду скучать
Фандер не выглядел как человек, вернувшийся с того света, но справедливости ради он и не умирал. Пришлось потратить немало времени, чтобы понять, как устроена магия Омалы Хардин, и разработать план. На глазах у Нимеи Омала вернула к жизни высохшую розу, от ее прикосновения листики цветка стали зелеными, а лепестки обрели цвет. Вообще-то любой маг земли умел что-то подобное.
Только маг земли призвал бы силу и освежил помятую розу, вернув ей изначальный вид. Омала же отмотала время вспять, сделав из цветка крошечный слабый росток, а потом и вовсе семечко. Голое и беззащитное.
– То же самое я могла бы сделать с человеком. Только это сложнее… Время – самая могущественная вещь на свете. Оно отнимает у колдующего жизнь, приближая его смерть. А еще течение времени зависит от веры.
– Почему? – Нимея не была романтичной