В целом Жане считал, что диссоциация относится к разделению личности на диссоциативные «системы идей и функций», каждая из которых имеет свое собственное самоощущение. Для него разделение личности на диссоциативные «системы идей и функций» не ограничивалось ДРИ, а проявлялось во многих формах истерии. Из этого понятно значения, которое он придавал феномену диссоциации даже при более широком спектре психических расстройств:
Эти разделения личности предлагают нам хороший пример диссоциации, которая может образоваться в сознании, когда разрушается тщательно сконструированный синтез. Личное единство, идентичность и инициатива не являются примитивными характеристиками психологической жизни. Это неполные результаты, полученные с трудом после долгой работы, и они остаются очень хрупкими. Все конструкции, построенные работой мысли, принадлежат к одному и тому же жанру: научные идеи, убеждения, воспоминания, языки могут быть разобщены одинаково, и конец болезней ума – это разобщение тенденций, как это наблюдается в самых глубоких безумиях.
Жане разработал трехэтапный подход к лечению ДРИ:
• стабилизация и уменьшение симптомов, направленные на повышение интегративного потенциала пациента;
• лечение травматических воспоминаний, направленное на разрешение или завершение незавершенных психических и поведенческих действий, присущих этим травматическим воспоминаниям;
• личностная (ре)интеграция и реабилитация, т. е. разрешение диссоциации личности и содействие дальнейшему развитию личности.
Поэтапное лечение пациентов с хронической травматизацией в анамнезе в настоящее время считается стандартом оказания медицинской помощи (например, Бун и Ван дер Харт, 2003; Браун, Шефлин и Хаммонд, 1998; Куртуа, 1999; Герман, 1992; Стил, Ван дер Харт и Нидженхейс, 2005; Ван дер Харт, Нидженхейс и Стил, 2006).
Из вышесказанного следует, что тема достаточно сложная и находится на стадии активного исследования и подбора методов лечения подобных состояний. Интернет сейчас пестрит разнообразными материалами о ДРИ, и по большей части неоправданная фантазия их авторов, рассуждения которых никоим образом не опираются на теоретические исследования, вносят хаос и мешают получить хоть какое-то внятное представление о явлении, в силу чего стоит критически отнестись к их содержанию.
Диагноз ДРИ человек не имеет возможности поставить себе сам из-за специфики расстройства, поэтому при подозрении на что-то подобное наилучшим вариантом будет обратиться к психотерапевту, обладающему необходимой квалификацией, чтобы диагностировать и лечить ДРИ.
В заключение мне хочется привести коротенькую художественно оформленную виньетку, чтобы показать коллегам, как в России может выглядеть появление пациента с ДРИ в практике психотерапевта.
«А почему вы поверили мне?» – сквозь слезы