«Много дорогих предметов», – подумал Саблин.
Постояв несколько минут, разглядывая ценности, следователь направился к выходу из лавки, снимая по пути перчатки и бахилы.
Он шагнул под всё ещё моросящий дождь, подошёл к машине и сел в неё.
Саблин глубоко вздохнул и прикрыл глаза.
– В отделение, – сказал водителю, и через полтора часа он уже сидел в своём кабинете, изучая отчёты по делу, поступающие от коллег из разных подразделений.
Телефон зазвонил.
– Слушаю.
– Это Влад, – в трубке послышался голос патологоанатома.
– Есть новости?
– Пока предварительные. Анализ на токсикологию в лучшем случае придёт только завтра, но, полагаясь на свой опыт, могу сейчас сказать со стопроцентной уверенностью, смерть наступила в результате отравления.
– Отравление? – переспросил Саблин. Он был удивлён.
– Да.
– Не удушение?
– Нет. Его отравили цианидом.
– Покойный его выпил?
– Нет, на плече есть след от укола.
– Сколько действует яд? Сколько времени надо, чтобы человек умер?
– Ну, всё зависит от дозы, но если хотят отравить и доза смертельная, то несколько минут, максимум пять-десять.
– А что с глазами?
– Их вырезали уже после смерти, поэтому крови на мешке немного. Очевидно, пакет надели, чтобы не потерялись глаза.
Саблину послышался короткий смешок, но это его не смутило. Он знал, у людей профессии Влада бывает специфическое чувство юмора.
– А что с орудием, которым извлекли глаза?
– Скорее всего, это узкий зазубренный нож, знаешь, как для грейпфрута?
Саблину опять послышался смешок.
– Нож для грейпфрута? – уточнил следователь и тут же набрал это словосочетание в интернете.
– Ну да, он зазубрен с обеих сторон и сильно изогнут на конце, чтобы удобнее вырезать мякоть.
– Понятно, – Саблин непроизвольно поморщился. – Время смерти?
– Предположительно часов семь-восемь назад.
– Что-то ещё?
– Пока больше ничего интересного. Если будет, я наберу. Отчёт пришлю сразу, как оформлю.
– Хорошо, спасибо, – Саблин положил телефон на стол.
В этот момент на электронную почту пришли фотографии с места преступления.
Следователь начал открывать все снимки по очереди, внимательно всматриваясь в каждую деталь. Последними были несколько фотографий кисти покойного, на которой имелась татуировка. Саблин увеличил масштаб изображения, рассматривая рисунок в виде двух заглавных букв – АА.
Он откинулся на спинку кресла.
Покойного звали Рульковский Степан Данилович. Инициалы не его.
Саблин нашёл имя жены убитого – инициалы тоже не подходили.
Странно.
Все детали на первый взгляд наталкивали на мысль о ритуальном убийстве.
Не взяли ценные вещи, не разгромили