Вот такой спектакль приготовили господа Дунканы взыскательной салонной публике Нью-Йорка. После представления молодая дама с левреткой на руках протянула Доре визитную карточку с загнутым уголком, приглашая в следующую субботу на свою виллу. На самом деле Айседоре и ее компании следовало подумать об опытном импресарио, который занимался бы только ими, но почему-то никому не приходило это в голову. Они радовались любому приглашению, а когда приглашений не поступало, играли и танцевали для друзей.
На визитке был записан адрес виллы в Ньюпорте, куда Айседора должна была прибыть, дабы станцевать перед госпожой Астор[8] и ее гостями на лужайке перед домом. Фамилия Астор ничего не сказала мало интересующейся светской жизнью Айседоре, но страшно взволновала ее брата Раймонда. Так как мало кто в Америке тех лет не слышал о госпоже Астор, в доме которой собирался весь высший свет. Журналисты ловили каждое ее слово, одно колкое замечание всесильной Астор относительно небрежности в туалете знаменитой актрисы или светской дамы немедленно делало последнюю в глазах общественности вульгарной, жадной, а то и вовсе голой. Любая произнесенная великой Астор фраза немедленно возводилось в рамки закона.
Люди теряли в присутствии этой дамы дар речи, а то и вовсе оказывались на гране обморока, но к юной Дункан Астор отнеслась с добротой. Когда в назначенный час Айседора, Дора и Елизавета, в этот день они выступали чисто женским коллективом, подъехали к вилле госпожи Астор, та, не доверяя слугам, сама снизошла до встречи артистов, предложив им с дороги по чашечке кофе. После