Занятие закончилось, и я потихоньку брёл к выходу, как вдруг был остановлен каким-то серьёзным мужчиной с цепким взглядом. Жреческая сутана и знаки отличия свидетельствовали о его довольно высоком положении. Кажется, я видел его на празднике в группе руководителей Академии…
– Орг? – негромким, но звучным голосом обратился он ко мне. – Можно тебя на минутку?
С лёгким холодком в груди я остановился и изобразил на лице подобающее вежливое выражение. Надеюсь, я не раскрыт! Поняв, что эта мысль будет меня нервировать, я отбросил её и постарался вести себя естественно.
– Да, конечно, господин жрец. Чем могу быть полезен? – Я слегка поклонился.
– Декан Валадир приглашает тебя на беседу. Прошу следовать за мной, – вежливо, но с какой-то элегантной окончательностью произнёс жрец и двинулся по коридору.
Похоже, тут не принято обсуждать приглашения декана, и я шустро двинул за ним, пытаясь понять, чем заслужил такую честь. За прошедшую неделю я уже свыкся со своей ролью, так что играть её будет не трудно. Расслабляться, однако, не стоило – в этот раз изучать меня будет более внимательный, чем мои однокурсники, человек. Как говорил Козьма Прутков: «Бди!», – то есть будь бдительным. Вспомнив ещё один афоризм мастера «Что скажут о тебе другие, коли ты сам о себе ничего сказать не можешь?», я улыбнулся и почувствовал, что готов к беседе.
Мы без стука вошли в просторную приёмную декана. Здесь были стол секретаря и несколько кресел для посетителей. Попросив меня подождать, жрец негромко постучал во внутреннюю дверь и, услышав приглашение, зашёл, плотно закрыв за собой дверь. Через минуту он вернулся и пригласил меня войти. К этому моменту я был почти уверен, что жрец – это секретарь декана, а не какой-нибудь местный секретчик, и у меня немного отлегло от сердца.
Секретарь вышел, а я уставился на задумавшегося человека, сидящего за тяжёлым столом. Крупный мужчина, массивный, но не толстый, с большой круглой головой и светлыми короткими волосами, наконец посмотрел на меня. Какую-то секунду светлые глаза человека за столом смотрели серьёзно, и, видимо привычное, выражение волевой решительности отражалось на его лице. Внезапно выражение лица изменилось на лукаво-приветливое,