У подружки всегда была очень живая мимика. Потому я глядела на ее лицо и видела как эмоции сменяли друг друга: от задумчивости до шока, а после и веселья.
Она прыснула и кивнула:
– Кажется, да.
– Думаешь, это смешно? – У меня дернулось веко. – Боги! Я же рисковала покалечиться – левитировала перед его окнами! Как вообще получилось? А еще я скреблась в стекло и признавалась в… в…
– В любви, – подсказала подруга, уныло заглядывая в пустую баночку из-под рассола.
– И еще упала потом, – прошептала я, прижав руку к груди. – В грязь.
– Левитировать вообще мало кто умеет, – пожала плечами Рита. – А мы выпили много ламите перед путешествием в преподавательский городок. Так что концентрация была нарушена. Тут любая бы упала. Ты сделала, что могла.
– Что могла, – повторила я, чувствуя, как в груди разрастается ужас, вытесняя органы. Припомнила взгляд Эрвикса через окно. Стало сложно дышать.
Что теперь будет?
– Зачем мы вообще отправились к профессору? – прошептала я, резко посмотрев на подругу, и тут же схватилась за виски.
Боль в голове притупила эмоции. Мои плечи опустились, из горла вырвался всхлип-стон.
Упав на кровать, я закрыла лицо руками, вспоминая:
– У Гордыныча было такое лицо… Он никогда не забудет случившегося.
– И не надо, – заверила откуда-то сверху неунывающая Рита. – Мы все обернем себе на пользу. У меня шикарный новый план. Я тебе клянусь, диплом у нас в кармане. А профессор еще сам будет умолять принять от него отличную оценку.
– Нет. – Я всхлипнула снова. – Больше никаких планов. Я признаюсь родителям в своем провале. Хватит позорить себя перед профессором. Не хочу.
– Так, Эля! – Меня тряхнули за плечи. – Соберись. Ты чего нюни распустила?
– Рит, просто оставь меня. Хочу порыдать. Пришло время смирения.
– Точно?
– Да, – заверила я и приготовилась плакать.
Только с этим, как всегда, вышла загвоздка. Я совсем не умела себя жалеть. Никогда. Даже после заявления профессора Ликара, что его экзамен сдам, лишь отвалив кругленькую сумму, не сдалась, а отправилась решать проблему. К родителям идти было бесполезно – они и без того в долгах из-за моей учебы. Так что пришлось обратиться к Ритиному отцу. Я знала его с самого детства, как и то, что у мистера Хьюго Флиса, выросшего в приюте, есть принцип: никогда никому ничего не давать безвозмездно.
«Ничто, полученное даром, не ценится по достоинству, – любил повторять отец Риты. – А я ненавижу неблагодарность. Так что платите».
Выслушав мою беду, мистер Флис тут же вошел в положение и дал именно столько денег, сколько просил продажный профессор. Авансом. Взамен потребовал отработать пятнадцать смен в качестве подавальщицы. Рита тут же разделила со мной смены пополам, но именно в ночь перед экзаменом у Эрвикса была моя очередь работать. После смены я села повторить материал и… преступно