– Что такое? – спрашивает Брайан.
Оливер смотрит сначала на него, потом на меня. Губы его дрожат, словно он собирается что-то сказать, но не решается.
– Да что такое наконец?
Теперь я тоже начинаю раздражаться.
– Оливер, ты можешь рассказать нам все, мы не будем тебя ругать и сердиться, я обещаю, – я говорю, кажется, убедительно. Но это я не буду сердиться и ругать, а вот Брайан… он сидит на самом крае стула, локтями уперся в стол, смотрит на сына не моргая.
– Я… – Оливер не выдерживает взгляд отца, отводит глаза.
– Ну, прошу тебя, – говорю я, – я могу помочь…
– Ладно, – Оливер садится поудобнее, кладет руки на стол, а на них – подбородок. – Ладно, – он снова на секунду замолкает, чтобы прокашляться, но если он промедлит чуть дольше, я просто взорвусь. – Шарлотта просила меня оплатить номер в отеле для нее и Лиама.
– Она ЧТО?!!
Милли, всегда особенно чувствительная к настроениям Брайана, вбегает в комнату с крыльца и немедленно кладет мужу голову на колени. Смотрит на него преданными глазами и этим напоминает Кейшу, которая точно так же смотрела на Дэнни.
– Шарлотта сказала, что не хочет терять девственность в машине на заднем сиденье или на футбольной площадке, за школой, как почти все делают…
– Номер в отеле?
У Брайана краснеет шея.
– Ей же, черт возьми, всего пятнадцать лет, о чем она вообще думала? Если ты, мать твою…
– Да я ничего не успел сделать, пап! – Оли даже поднимает руки вверх в знак примирения и самозащиты. – Клянусь, я не сделал бы ничего такого!
По тому, как он напуган, я уверена, что он говорит правду.
– А чего ты раньше нам не сказал обо всем этом? – спрашиваю я.
– С чего бы мне вам об этом говорить?
– Да хотя бы потому, что твоя пятнадцатилетняя сестра собиралась заняться сексом с ее семнадцатилетним дружком в номере какого-то отеля! – Брайан сполз со стула, повис на руках над столом, костяшки пальцев побелели.
– Брайан, прошу тебя, – я хочу успокоить мужа, но он не слышит, приходится еще раз позвать его по имени. – Прекрати кричать, Оливер ни в чем не виноват!
Тут оба они – Оливер и Брайан – оборачиваются, чтобы посмотреть на меня. Словно они только что заметили, что нас трое.
– Прости, дорогая, – Брайан еще зол, это чувствуется по голосу, но он садится на стул, потирая шею. Закрывает глаза. Потом снова открывает их и пожимает мою руку. – Прости, Сью.
Он смотрит на Оливера. Щека у него дергается, губы сжаты в гримасе раскаяния.
– И ты, сын, прости, просто я так всем этим удивлен…
Оливер ничего не отвечает, только пожимает плечами, – он взрослеет и умнеет.
Я накрываю руку супруга своей:
– Я знаю, Брайан.
Брайан смотрит мне в глаза.
– Сью, кажется, ты не очень удивлена всем этим.
– Не