– Ну да. Или лекарское дело. Так, а зачем тебе в библиотеку? В комнатах есть столы. Я еще одежду всю не рассмотрела. Кстати, у меня в шкафу столько зеленого! Странные слуги у них какие-то.
Неясное беспокойство заставило меня замереть.
– Странно, в моем шкафу куча синей одежды.
Дарька была сероглазой, да еще и шатенкой. Хотя, если присмотреться, зеленая рубашка придавала ее глазам действительно зеленоватый оттенок, делая их более живыми, яркими. Да и вообще ей яркие цвета очень шли.
– Может, это какая-то униформа? Может, когда мы разделимся, твой цвет будет означать твой Артефакт или специализацию?
Предположение выглядело разумным. На данный момент. Виктор, теоретически, знает о наших Артефактах немного больше, чем мы. Но почему тогда синий? Что за Артефакт выбрал меня? Ох, надеюсь, это не какая-нибудь синяя мантия, я буду ужасно глупо в ней смотреться.
– Что ты знаешь о никтах? – спросила я, когда мы расположились за столом и разложили книги.
Для начала книги по истории.
Дарька пожала плечами и зевнула.
– У нас говорят, что это люди, которые заболели. Поели отравленного мяса или вдохнули маленькое перышко больной птицы.
– Это я тоже слышала. – О никтах в самой известной исторической книге Тригора ничего не было. – Слухи разные ходят, и о проклятии, и о перевороте, и о болезни. А вот знаний – ноль.
– Дядя говорил, это как-то связано с тем, что над Тригором всегда грозовые тучи. Вроде как Виктор разбудил древнее зло, захватив власть. И теперь мы обречены на страшную болезнь и постоянные грозы.
– Звучит красиво, только правды в этом, похоже, нет. Грозы ведь и раньше частенько заглядывали к нам. Ну да, в последние годы они не умолкают, такая уж погода. На севере вон весь Двулед снегом засыпало. А никты… На болезнь это не очень похоже, если честно. Папа говорил, что это проклятие.
Я не стала добавлять, что отец обычно угрюмо ворчал, думая, будто я не слышу: «Ее отец так цеплялся за власть, что едва не забрал весь Тригор в могилу». Родители считали виновным в болезни никт моего отца. А я, как и должно было быть, Виктора. Но неужели я надеялась найти в его библиотеке какие-то подтверждения этому? Большей глупости представить было нельзя. Хотя, признаться, копаться в книгах было очень интересно. Никогда я еще не держала в руках такие качественные и дорогие издания. От них пахло свежей бумагой, кожей, а рука чувствовала приятные выпуклости тиснения переплетов. Мы с Дарькой, оставив идею раскопать информацию о никтах, неплохо провели время. Читали что-то, нашли сборник стихов и даже, воспользовавшись лежащими на столе листами и пером, записали парочку четверостиший. Мое стихотворение называлось «Семья». Дарькино – «Любовь». Похоже, мы с ней обе не умели скрывать то, к чему тяготели.
Когда раздался