– Что б я без тебя делал! – продолжал Кори, аккуратно, будто боясь раздавить большими руками, принимая из рук хозяйки чашку чая. – Я ведь посмотрел на всё это безобразие, что Дорни с дружками творил, как он на вас народ науськивал, – да и сам уехал. Недалеко, правда, в другое село. Городского-то я ничего делать не умею, на земле только. Люди там хорошие оказались, еще и помогли на первых порах. Стыдно сейчас, что ни слова поперек не сказал я тогда Дорни и его банде, а понимаю, что переедь я сейчас обратно – и опять струшу. Эх…
– Да ладно, дядь, – ободряюще заявил Иржи, размазывая по щекам конфетную начинку. – Бывает. А Дорни ваш – гад!
– Дорни с ума сошел, – объявил Кори и допил чай до конца.
– Как? – ахнули в один голос хозяйка и ее дочь.
– А вот так. Он же в те дни всё ходил и говорил: вот семейка врунов приехала, придумывают, будто в город уедут, кому они там нужны… ну, сами знаете, не буду ж я повторять. От слова «город» его прямо трясло. Мечтал ходил, как вы будете голодом да холодом в доме сидеть, а он – приходить и бранить, вот-де, надо было как все, без фантазий… Каждый вечер в кабаке про это говорил.
– Так он так и не поверил нам? – ахнула Инги. – Какой странный человек.
– Нет, не поверил, и другие его слушали. Ну, не все, конечно, но ослов хватило. А тут приходит к вам – а дверь ему Кеннет открывает. Куда, говорит, прешь в мой дом, купить хочешь – так деньги сначала покажи. Дорни спрашивает: а где эти, что здесь были? Уехали в город, тот ему говорит. Вот тут-то Дорни и прихватило. Сначала молчал, сидел в кабаке и пил. А потом ходил по селу и только, как бабка старая, причитал: «Уехали! Уехали! В город уехали!» Взгляд безумный, борода клоками, страшный. Баба от него сбежала куда-то к родне. Народ смеялся, что, дескать, говорят, в городах больницы какие-то для дураков стали строить – так что и Дорни скоро в город уедет. Где он сейчас – не знаю. Ушел куда-то. А может, и впрямь поймали да в такую больницу отправили.
– То вместе с ним смеялись, то над ним смеялись. Правильно вы уехали, – тихо отозвалась Инги при всеобщем молчании.
– То-то и оно, – неопределенно ответил Кори.
Иржи обернулся к родным. У матери в глазах застыли слезы, Инги качала головой, отец смотрел куда-то в сторону.
– Ну вот загрустили, нашли кого жалеть, – грубоватым, не своим голосом вдруг сказал мальчишка. – Идемте, дядь, я вам лавку нашу покажу. Таких лавок во всем государстве всего две: у дяди Эрла в столице, сам король там бывает, да у нас тут. Из других городов уже приезжают! Ключи у меня есть, отец доверяет, я же его помощник. Я и открою…тьфу, пропасть! Надо ж так споткнуться, как оно