– Лидия, извини, – отец воспользовался ее минутным молчанием. – А что собой представляет Кравчук как врач?
– Не знаю, Андрей. Все, что знала, рассказала. Неизвестно, как у него сейчас дела. Клиника закрылась, но «особых» клиентов он вроде бы еще принимает, – она уныло посмотрела на папу. – Не уверена, сможет ли он помочь. Решать в любом случае вам. Подруге позвоню, если нужно, она поговорит с ним.
В кране шумела вода, я мыла посуду и периодически посматривала на папу. После того, как Лидия допила чай и попрощалась, он уже минут десять, облокотившись на стол, дырявил взглядом сахарницу.
– Может, не стоило ей звонить? Ведь у каждого свое мнение, – не выдержала я.
– Может, и не стоило. Просто хотел убедиться, что этот доктор не чертов прохиндей. Но, видимо, не судьба. Завтра посмотри других. Мы все равно найдем!
Мне стало жаль потерянного времени, да и отец совсем приуныл. И я решила: будь что будет.
– Врачам не чуждо все земное, не будем никого осуждать. Раз принимает клиентов, значит, они к нему идут.
– Думаешь, стоит попробовать?
– Лучше попробовать и жалеть, чем не пробовать и жалеть, – повторила я чьи-то запоминающиеся слова.
Закончив уборку в зале, я отключила пылесос и посмотрела на Карину. Она лежала на диване, подняв скрещенные в коленях ноги, и листала ленту социальной сети. Рядом с ней, в опасной близости к краю, громоздилась оранжевая горка мандариновой кожуры. Почувствовав мой взгляд, мачеха досадливо сморщила лоб:
– Чего тебе?
– Ничего, – пожала я плечами. – Не забудь убрать мусор. И вообще, у нас есть кухня с обеденным столом.
– Да-а-аша-а, – протянула Карина своим писклявым голоском. – Ну почему ты такая зану-у-уда-а-а?
Не успела я открыть рот, чтобы ответить, как в дверном проеме возник папа. Он обладал уникальной способностью оказываться рядом именно в тот момент, когда наш разговор с названной родственницей перерастал в ссору.
– Девочки, девочки, не ругайтесь! Давайте к столу, пора завтракать. Даша, не забудь: через час выезжаем.
Впервые за долгое время его глаза наконец оживились, а на чисто выбритой коже заиграл здоровый румянец. Мы переместились на кухню. Разложив по тарелкам пышный омлет с ветчиной и помидорами, отец строгим тоном предупредил:
– Доедаем до последней крошки, ничего не хочу слышать про ваши диеты!
Я непроизвольно напряглась