Вскоре официальные дела были завершены. Больцов проводил сослуживцев до выхода, коробка с деньгами теперь находилась в пакете у одного из них. «И слава Богу! Нам чужого не надо», – резюмировала про себя Нелли.
Однако Больцов уходить не спешил. Он сидел в кресле и пытался связать факты. Ничего не получалось. Результаты вскрытия показали, что погибшая была убита вечером.
«Между девятью и десятью часами», – уточнил тогда опытный судмедэксперт. Получалось, что убитая спешила оставить деньги у случайного человека и встретить смерть в офисе.
– Вы уверены, что разговаривали именно с Тапиковой?
– Мне показалось, что это та же девушка, которую я видела на собеседовании. Документов я у нее не спрашивала. Да, это она, – продолжала убеждать себя и следователя Нелли. – В новостях было это же лицо.
– Спасибо вам, Нелли Александровна! Разрешите откланяться. Я вам позвоню, если понадобится. Извините, что утомили вас.
Нелли пыталась в ответ на любезности следователя изобразить вымученную улыбку. Наконец дверь за Больцовым закрылась. Посмотрела на себя в большое зеркало в прихожей, так и не ввёрнутая лампочка была естественной причиной сумрака с привидением в центре.
– Боже мой, эти странные события меня совершенно вымотали! – причитала Нелли, всматриваясь во вмиг постаревшее лицо. – Меня все это не касается. У меня своя жизнь. Завтра на работу, в конце концов!
Глава 4
Нужно было как-то отключиться от этих неприятностей. В зале, кроме визитки Больцова и акта изъятия денежных средств, не было никаких посторонних предметов. Пакеты с ее покупками, конечно же, не были здесь чужими. Но что-то необъяснимое уже присутствовало в ее квартире. Оно было здесь помимо ее воли и желания. Какая-то аура зла, а может просто беспокойства, ощущалась после этих визитов. Прошмыгнув босыми ногами по коридору из спальни в ванную и обратно, Нелли почувствовала неприятную влажность все еще непросохшего дверного коврика: «В мокрое дело ты, Нелли, вляпалась!» – как будто кто-то прокомментировал.
А вы бы сами открыли коробку? Да? Отдали свалившиеся на вас подобным образом деньги? Нет?! Вот и у Нелли вместо сновидений начались сомнения. А вдруг это был ее единственный шанс разорвать привычный круговорот событий.
«Трусиха! – начала обвинять себя Нелли. – Надо было все незаметно унести из дома и где-нибудь спрятать». Но нет! Воспользоваться чужим для Нелли было психологически невозможно. Сказывалось добротное советское воспитание. Дело тут было не в том, что… Бог накажет…, а как себя уважать после этого? «Да лучше от себя отдать, если кто ошибочно полагает, что вещь или деньги его, чем стать объектом незаслуженных подозрений», – всегда учила кодексу чести ее до мозга костей