Эта история началась на корабле.
Помимо моей воли, но, позднее, к моей огромной радости, – я стала членом его экипажа, когда потеряла одновременно всё: дом, семью, друзей детства, работу, дело своей жизни и смысл подниматься с постели. По крайней мере, так мне тогда казалось.
Да, я стала членом экипажа. Это звучит гордо. На реконструированном паруснике 1703 года я драила палубу, готовила еду, мыла гальюны, чинила верёвки и покрывала лаком деревянные нагели. Всё это – пока корабль был в порту. В море же не было человека более бесполезного, чем я.
Чудовищная морская болезнь не отпускала неделями. Я не могла есть и передвигаться самостоятельно. От несения дневных и ночных вахт меня это, в прочем, не освобождало. Ровно в четыре часа ночи я выползала на палубу, чтобы лежать там и страдать в любую погоду, пока мои товарищи по дежурству вели корабль. Чтобы как-то скрасить их холодные ночи я вначале рассказывала морские сказки – кельтские, скандинавские, испанские и французские. Все, какие знала. А когда известные сказки закончились – начала сочинять на ходу, вплетая нашу общую реальность в воображаемый мир.
История продолжалась ночь за ночью. Герои писались с натуры – с моих новых друзей. Приключения выдумывались по мотивам их рассказов о собственных жизнях. А потом я поняла, что должна всё это записать.
Так появились на свет «Весьма вероятные приключения Морского Конька и его невозможной команды».
Спасибо фрегату Shtandart, его команде и капитану Владимиру Мартусю за то, что в самый тёмный час стали моим домом, светом и безопасным местом.
Спасибо Тиму, Коллину и Ярославу за то, что стали моими друзьями и героями моего романа.
Спасибо Маше и Динаре, которые не появилась в этой книге, но появились в моей жизни – и привнесли в неё хаос, радость и необходимую долю безумия.
Спасибо моим непреклонным друзьям, маме и брату, моим музыкантам и слушателям – за то, что остаются на моей стороне, даже несмотря на то, что эта сторона – не одна из двух предложенных.
Спасибо тем, кто трудился над этой книгой: Олегу Хогану за редактуру, Александру Орлову за правки, Анастасии Беляновой за иллюстрации.
Если вы держите в руках это издание – значит, волны и ветер привели вас к нам неспроста. Пусть это путешествие пройдёт для вас беспечально.
Все события в этой истории реальны,
все совпадения – преднамеренны
Глава I
Мальчик и его море
Ты прости, но мне даже не верится,
Что мы войдём в закрытую дверь.
В маленькой деревушке возле города Антверпена жил-был мальчик, который не знал, кем он хочет стать, когда вырастет. У него были светлые кудрявые волосы, тихий, вежливый голос и лёгкое сердце. Такое лёгкое, что из него постоянно расплёскивался смех.
Когда мальчику исполнилось шесть, дедушка подарил ему корабль в бутылке, и малыш эту игрушку просто обожал. Он мог часами разглядывать паруса и снасти, воображать экипаж на борту судёнышка. В его фантазиях фрегат – ну, конечно же, это был фрегат! – пересекал моря и океаны, встречал подводных чудовищ, спасал другие корабли, открывал чудесные острова и совершал настоящие подвиги.
– Тимофей, иди обедать! – звала его мама. Но маленький Тим сидел не шелохнувшись, заворожённый волшебными видениями, сжимая в руках бутылку из толстого стекла. В его ушах океан грохотал так, что мамин голос было не расслышать. И тогда мама приходила с кухни и надирала ему эти самые уши…
– Эй, ты не можешь назвать мальчика Тимофеем, – говорит первый помощник, не отрывая глаз от компаса и лениво поворачивая штурвал. Его тёмный силуэт выглядит клочком тьмы на фоне звёздного неба – моряк стоит на вахте, облачённый, как всегда, в старый рыбацкий плащ и нелепую зелёную шапку.
– Это почему же? – девушка приподнимается на локтях. Она полулежит на палубе – бледная от морской болезни, одетая во все самое тёплое, что нашлось в корабельных рундуках.
– Потому что мальчик живёт возле Антверпена! Дай ему подходящее имя, Кайса! – он называет её исключительно так, на северный манер, хотя обычно она носит другое имя.
– Ладно. Хорошо. Akkoord! – девушка с долгим вздохом опускается обратно на палубу. – Сэм. Пусть его зовут Сэм!
Она на корабле уже четыре дня. Четыре чудовищных дня и четыре невыносимых ночи. Её – тошнит. Тошнит от океана, неба, верёвок, запахов, звуков, людей, разговоров, попыток стоять вертикально или повернуть голову. Никто не предупреждал её, что кроме морской болезни бывает ещё и океанская, и что справиться с ней суждено далеко не каждому. Прекрасный старинный парусник летит по волнам и страдания девушки бесконечны. Днём Кайса спит в гамаке, а ночью лежит на палубе и рассказывает сказки тому, кто стоит у штурвала – чтобы быть хоть каплю менее