– Прошу прощения, – улыбнулся он. – Вы не ушиблись?
А я не могла и рта раскрыть – настолько меня поразили глаза незнакомца. На мгновение мне показалось, что они полыхнули синим, но, моргнув, я обнаружила их серыми, словно дождевые облака.
А потом внутри неприятно защекотало. Так случается, когда меня пытаются прощупать магией.
Ах ты, дамнарово отребье!
– Со мной все в порядке, – резко бросила я и, пихнув его плечом, поспешила выскочить на улицу.
Почему-то мне показалось, что незнакомец совсем не разозлился на мою грубость, а его взгляд я чувствовала лопатками еще несколько десятков шагов.
***
На том незнакомом маге неприятные встречи этого дня не закончились. Стоило мне свернуть от трактира на дорогу, ведущую от рабочей окраины к рыночной площади, и дойти до торговых рядов, как взгляд упёрся в поразительно знакомый кафтан. Княжеский советник стоял на крыльце дома, где располагалась торговая гильдия Калсанганского удела, и общался с коренастым пухлым мужичком – судя по дорогому костюму, каким-нибудь купцом. Неподалёку стояла повозка, запряжённая парой лошадей, около которой по струнке вытянулись охранявшие советника дружинники.
Страшно захотелось развернуться и припустить со всех ног.
К несчастью, советник заметил меня раньше. Я сделала вид, что разглядываю узоры на рубахах и платьях, выложенных на ближайшем ко мне прилавке, но по моей спине потёк холодный пот. Советник велел мне более не лезть в княжеские дела, но между слов я отчётливо различила приказ не высовывать носа, особенно в людные места. Чего я, конечно же, не сделала по разным причинам – от любопытства до банальной потребности поесть.
Будет ли правильным просто уйти, сделав вид, что мы не знакомы? Аозар побери этого советника!
– Покупать будешь чего аль просто таращишься? – грубо поинтересовалась торговка.
От неожиданно резкого голоса я вздрогнула.
– А что, за просмотр тоже денег берут? – огрызнулась я в ответ.
– Тут тебе не скомороховские представления. Если не собираешься ничего брать, так не стой тут столбом! Ещё покупателей мне разгонишь.
Скривив губы, я отошла в сторону, загоняя поглубже внутрь волну проснувшейся злости. И дело, возможно, было не столько в грубой речи торговки, сколько в том, как меня бесило собственное положение. Не могу пойти куда хочу и делать, что захочу, теперь ещё и стою перед прилавком, как дура последняя, и выслушиваю упрёки от незнакомой женщины с угловатым лицом и колючими глазами. А из-за глупой встречи с советником всё пошло к дамнаровой бабушке: я теперь шарахаюсь от всех, кто хоть как-то связан с князем, нахожусь в немилости у мятежных магов, не могу ни на работу устроиться, ни замуж выйти (не то, чтобы я сильно хотела, но статус блудной девицы без семьи