Но вода пока еще слишком холодная.
Разместившись в отеле, я наскоро принимаю душ, а потом окунаюсь в суету.
Вместе с агентом показываю покупателям – приятой пожилой паре, квартиру, оговариваю все нюансы, предоставляю квитанции об оплате коммунальных услуг и еду к нотариусу.
Там все жутко затягивается, потому что помощник перепутал наши данные и теперь заново заполняет договор.
Банковская система тоже буксует. Перевод зависает, и я долго жду, пока деньги поступят на нужный счет.
Вымотавшись до предела, я решаю прогуляться по набережной. Бреду неторопливо вдоль моря, любуюсь видами и дышу свежим воздухом, наполняющим легкие.
Спустя час я заглядываю в одну из своих любимых кафешек, включаю телефон, который был в авиарежиме во время сделки, и звоню сестре.
– Машуль, ну как вы там?
– Нормально.
– Ксюша не балуется?
– Нет-нет. Все в порядке.
В голосе сестры мне чудится фальшь, но я шикаю на свою паранойю и ругаю себя за излишний контроль. С аппетитом съедаю пасту с морепродуктами, выпиваю стакан мандаринового лимонада со льдом и отправляюсь в отель.
Сплю плохо, потому что всю ночь мне снятся кошмары. И злая и растрепанная мчу в аэропорт, чтобы там узнать, что наш рейс задерживают.
Мысленно я костерю всех. И опаздывающего пилота, и галдящих рядом подростков, и собственную сестру, которая не отвечает на звонки.
Градус моей паники растет и взмывает буквально до небес, стоит мне перешагнуть через порог квартиры. Машка смотрит на меня виновато и шмыгает носом.
Я же часто таскаю ноздрями воздух и нервно тереблю край кожаной куртки.
– Что случилось, Маш?
– Ксюша пропала…
– Как пропала?! – мой голос сипнет, как будто я наелась битого стекла, а внутренности покрываются льдом.
– Я отлучилась в магазин. Ненадолго. А когда вернулась, ее уже не было.
– Ты ей звонила?
– Да. Она не берет трубку.
– В полицию обращалась?
– Конечно! Только они не приняли заявление. Сказали ждать три дня.
– Какие три дня?! – взрываюсь я, словно начиненная металлом бомба, и цепляюсь за Машино запястье. – Поехали.
Спустя полчаса я поднимаю на уши ближайшее отделение. Отчитываю молоденького следователя, отказавшего моей сестре, и обещаю забросать их жалобами и натравить на них прокуратуру.
Начальник побледневшего лейтенанта уводит меня в свой кабинет, смотрит участливо и наливает воды. После чего задает сотню повторяющихся, заполняет бумаги и удаляется.
А спустя десять мучительных минут, кажущихся вечность, приглашает на опознание. В районе Третьяковки похожую на Ксюшу девочку сбила машина.
К моменту, когда мы добираемся в морг, я едва стою на ногах. Ком подкатывает к горлу, внутренности дрожат, как застывший холодец.
Впечатлительная,