В течение дня парень как-то ухитрился ни с кем не повздорить, лишь тихонько переругивался со своим внутренним голосом, который никак не хотел замолкать. Сергей понял, что это как-то связано с головной болью. Аспирин почти не помогал, и парень нетерпеливо ждал время отбоя.
Гул станка на работе сводил Сергея с ума. Он то закрывал ладонью ухо, то прижимал его плечом, только бы унять шум в голове. Кто-то хлопнул его по плечу. Парень резко обернулся с черенком в руках и нечаянно заехал Мише Сиплому в пах. Парень удивленно охнул и согнулся пополам. Сергей выключил свой станок, бросил черенок и принялся бормотать извинения. Миша Сиплый отдышался, хмуро посмотрел на Сергея и на остальных ребят, которые тут же перестали улыбаться и вернулись к своей работе.
– Тебя начальник вызывает, – просипел Миша Сиплый, указав большим пальцем к выходу.
– Бригадир? – недоверчиво переспросил Сергей.
– Начальник колонии, Пал Петрович, – уточнил Миша Сиплый и ушел к своему станку, потирая промежность.
Сергей подошел к бригадиру, чтобы отпроситься, но тот махнул рукой на дверь, не отрываясь от чертежей на столе. Парень вышел из цеха и направился в небольшое двухэтажное здание, располагавшееся в дальнем углу территории воспитательной колонии. Под ногами чавкала грязь вперемешку с мокрым снегом. Сергей стряхивал с себя опилки и древесную пыль, вдыхая свежий воздух и откашливаясь. Ежась от пронизывающего ветра, парень добрался до здания, у которого стоял охранник. Молодой мужчина спросил его номер и без проблем открыл входную дверь, подсказав направление. Сергей зашел внутрь, неуверенно прошел по коридору и постучался во вторую дверь справа с табличкой «начальник воспитательной колонии Осипов Павел Петрович».
– Войдите, – негромко отозвались за дверью.
Парень робко приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Павел Петрович внимательно взглянул на него и кивнул, приглашая войти.
– Как тебе здесь, Дугин? – спросил начальник колонии, закрывая папку на своем столе.
– Ничего вроде, – пожал плечами Сергей. – Попривык.
– Плохо, что «ничего вроде», – покачал головой начальник. – Разве ты не раскаиваешься в содеянном? Ты убил человека, помнишь?
Сергей потупил взгляд и кивнул. Головная боль усилилась, перед глазами заплясали круги, к горлу предательски подступила тошнота. Парень, так и оставшийся стоять в дверях, оперся о косяк, чтобы не упасть.
– Ты проходи, садись, – по-дружески позвал парня Павел Петрович. – В ногах правды нет.
Сергей кое-как дошел до стула и сел.
– Тебе нехорошо? – удивленно заметил начальник. – Может, воды?
Сергей