Почётно и престижно. Как папа говорит: «Мегапрестижно».
Что уж говорить о детях унтер-офицеров.
Объявление на поляне:
– Лицеистка Мария Романова с испытательной программой.
Её императорская царственность, волнуясь, вышла на «сцену» и склонила голову в формальном концертном поклоне. Чёрт бы побрал все эти испытания. Но скрипка в одной руке и смычок в другой. И впереди озорной танец, который должны оценить испытатели. Но и аплодисменты и поддержка лицеистов играет немаловажную роль.
Хорошо хоть мелодия была оригинальной. По большому секрету её для экзамена написал лично папа. И вручил ей ноты, заговорщически подмигнув и сказав: «Это мелодия из будущего. Поверь мне. Но не говори об этом никому, что это я написал».
Маша вздохнула, набирая воздух в лёгкие. Как выражается мама: «Если Мася облажается, то её из лицея никто, конечно, не выгонит, но…». Но вот сама мама загрызёт точно. К тому же сейчас на её выступление смотрят младшие брат Вова и сестра Лиза. Нельзя ведь дать им повод смеяться над старшей тринадцатилетней сестрой. Эти мелкие занозы ведь своего не упустят.
Что ж, не дрейфь, царевна! И да пребудет с тобой Сила!
Маша не удосужилась накинуть халат. Да и во имя чего? В квартире тепло, а стесняться ей было некого. И стесняться ей было нечего. Подтянутая стройная фигура женщины тридцати двух лет от роду не несла на себе практически никаких следов четырёх беременностей и пятерых детей. Она следила за собой, грудь лишь налилась, но ничуть не испортилась (возможно сыграли роль наличие кормилиц и постоянные занятия в спортзале), да и насколько я помнил её фотографии из моего времени, она и до старости была довольно худощавой, так что лишние килограммы от беременностей ей не грозили. Тем более что и в моей истории у неё тоже было пятеро детей. И ничего, жирка как-то не добавилось особо.
Да, что там говорить, Маша сейчас – женщина в самом высшем расцвете своих физических сил и максимальности своей природной сексуальности, которой, впрочем, ей и раньше было не занимать. Как и итальянского южного темперамента. Она буквально дышала страстью. Но была исключительно верной женой. Со всеми вытекающими для меня последствиями. Впрочем, я пока не слишком страдал от этого, хотя и с тревогой задумывался о будущем, слишком уж велика у нас была разница в возрасте. Мужики не всегда в строю, и когда-нибудь это неприятное время наступит и для меня. Ладно. Фигня всё. Мужчина, пока жив, всегда может осчастливить женщину свою.
Императрица смотрела в окно на наш новый величественный город. Новую столицу. О чём она думала?
Вероятно, ни о чём, размышляя о чём-то своём, о женском. Вряд ли она сравнивала открывшиеся виды с холмов Нового Царьграда с монументальными новостройками Москвы и Константинополя.