Осень – груду неба, словно узница,
Спотыкаясь, тащит на горбу.
Я смотрю в глаза озёр незрячие.
Облака в них – вереницей лиц
Тех, что жизнь мою переиначили,
Как воспоминанья пронеслись.
Но душа моя не растревожится
И не дрогнет, от потерь устав.
Жизнь моя, неизъяснимо сложная,
Стала вдруг немыслимо проста:
Сумерки. Тетрадь. Уединение.
Гладь листа бездонна и чиста.
Россыпью идут на дно сомнения,
Черновик души перелистав.
А вокруг поникла, отрешённая
От всего земного, красота
И монашкой, верой обожжённою,
Пала у незримого креста.
письмена прошлогодней листвы
Жара. Удушье. Август страшен.
Деревня пересохшим ртом
Глотает пыль.
Язык иссохшего ручья
Шершав.
И зной гудит, как шершень,
Над лошадиной шкурой пашни.
Нищенка осень,
Пустившая всё свое золото
По ветру.
Замёрзшие обелиски полыни.
Надломленный крик орлана
Расползается трещиной
По ледяной кромке облака.
Туман идет по изледи озер
Широким шагом.
Звёзды
Остры и холодны.
Изломы гор
Застыли,
Словно крик окаменелый.
Ранние звезды угольями
Выкатились из очага заката.
Одна – тлеет рядом с вулканом.
Смотри:
Его вершина задымилась
Углом
Сжигаемого любовного письма!
Пути познания пустынны.
Вороньём
Дорогу вымостил
Сгущающийся вечер.
Шиповник
С обмороженных ветвей
На лёд роняет ягоды молчанья.
Зимой
Звёзд в небе
Меньше, чем ночей,
Пережитых в одиночестве…
Вновь по твоим следам
Я выпускаю гончих памяти
В заснеженную долину воспоминаний.
Пустопорожье.
В аршинной сажени снегов
Увяз мой голос.
И телега, полная слов,
Стынет
Посреди
Завьюженного поля.
зима безымянная
На простуженной дороге,
Где, впряжен в пустые дроги,
Месяц топчется двурогий,
Ветер – сжал кулак
И пошёл искать в ненастьях,
У кого тепло украсть бы,
Звёзды задувает, гасит,
Прячет в буерак.
Ты – сестра родная ветру,
Кружишь снежной круговертью,
Рука об руку со смертью,
Вьёшь – ворожея!
Путнику дорогу скроешь,
Заведёшь, в снегу зароешь,
Запоёшь, завьёшь,