Маша стояла у окна и смотрела в темноту.
– Мы уже обсуждали это сто тысяч миллионов раз. Нет, нет и нет! – жёстким голосом ответила она. – Никто не знает, получится у нас или нет. Так какое право мы имеем обрекать на заведомое жалкое существование или даже смерть собственное дитя!
Маша резко повернулась к Нику.
– Какое мы имеем право! Мы медленно, но верно погибаем. Земля замерзает. Все ресурсы планеты брошены на этот проект. 300 лет мы только на него и возлагаем все надежды. Нет никакого плана «Б»! Если это не получится, нам всем хана!
– Ну, Минька, не злись. Не заводись, я прошу, – Ника подошёл и обнял её крепко-крепко. – Если с тобой там что-то случится, я не переживу. Я умру.
– Мы всё равно все умрём, – сказала Маша, высвобождаясь из объятий.
– С таким настроением вообще не надо в проекте участвовать, – Ника тоже начинал заводиться. – Ты не веришь в него?
– Верю! Мы все верим, потому что верить больше не во что. Мы родились, чтобы верить, нас растили, чтобы верить, учили и выбрали именно нас, чтобы верили другие!
Маша смотрела на Ника широко раскрыв глаза, в которых уже поблёскивали слёзы. В полутёмной комнате глаза её казались чёрными и бездонными, Ника видел в них отчаяние и безысходность.
Да и что там можно было ещё увидеть. Он и сам понимал, что ситуация почти безвыходная. Один шанс, одна попытка и если провал – два миллиарда землян обречены. Все ресурсы уже сотни лет брошены на проект. Марс замёрз почти. Три экспедиции, улетевшие около 500 лет назад, пропали. Безысходность и отчаяние.
– Ты же сам пилот и инженер. Такой же, как и я. Один в один. Ты же сам не откажешься? – спросила Маша.
– Конечно, нет.
– Почему?
– Потому что я спасаю, прежде всего, тебя.
– … а я два миллиарда землян и тебя, – перебила его Маша.
– Я раньше тоже спасал всех, пока не появилась ты. Вместе с тобой всё это обрело настоящий смысл. Реальный, ощутимый, родной. – Ника снова обнял её. – Не могу тебя потерять… Ты подумай всё-таки ещё. Я прошу. У всех будет время подумать. Ведь это не завтра начнётся. На этот случай у всех есть дублёры. Всё предусмотрено. Никто тебя не осудит. Ты женщина, ты обязана продолжать род…
– Я обязана спасти… Меня за этим растили и учили почти 27 лет! – девушка отчаянно не хотела сдавать позиции. – Пойми, мне лучше умереть там, если что-то пойдёт не так, чем тихо сходить с ума от отчаяния здесь. Я хочу солнца, тепла, ветра. Я хочу в пустыню! Горячую, переполненную солнцем, где температура под 50 градусов. Ты только представь, там можно жарить яйца на камнях! Ты видел этот старый фильм про ту Землю?
– Конечно. Десятки раз.
Ника сел в кресло, приняв смиренную позу слушателя: Машке надо было выговориться, вот такой простой способ борьбы со стрессом был у его молодой жены. Говорить, много, долго, на эмоциях. Это на работе они были каменные люди, супергерои, спасители человечества или свидетели его катастрофы. Дома можно было говорить.
– Яйца… – Машка ходила по комнате туда-сюда. – Курицы