Пока мой труд не завершен. Томас Лиготти

это – просыпаться с криком, или в полусумасшедшем состоянии, или даже просто дрожащим от лютого страха. Это не обязательно люди с низким уровнем эмпатии, или счастливые люди, или люди с чахлым воображением. Они лишь сохранили невинность на всю жизнь – одному Богу ведомо как, – ни разу не испытав того ужаса, который иногда возникает у ребят, для которых кровать – это лестница, уводящая во мрак неведомых миров, облик которых может варьироваться от абсурдно-мультяшного до шокирующего. Те, кому не снятся сны, просто не осознают, как им повезло. Хотел бы я быть на них похожим.

      На выходных я пытался выкинуть работу из головы, как

      плохой сон

      Но не так-то это и просто, когда задачу усложняют напластовывающиеся кошмары, в которых меня начал посещать, будь он неладен, Ричард. Во снах я оказывался в компании, в месте, напоминавшем универмаг, полный дешевых вещей, где я часто слонялся в детстве.

      Там был отдел-зоомагазин – косяки мелких рыбок в аквариумах, хамелеоны и еще какие-то абсолютно неизвестные мне ящерицы, длиннохвостые попугаи, чирикающие в колоколообразных клетках; морские свинки и хомяки, в чьих домиках не мешало бы, судя по запаху, убраться. В универмаге моих кошмаров я медленно пересекал проходы, опасаясь привлечь внимание. Я шел медленно, потому что пол был сделан из слабых деревянных досок, которые скрипели при каждом моем шаге, и я не хотел, чтобы меня заметил Ричард, стоявший за прилавком маленького зоомагазинчика ужасов.

      Почему «ужасов»?

      Потому что он сделал с ними что-то ужасное, но я не мог сказать, что именно.

      Но его пальцы сумели протиснуться между узкими прутьями клеток и стеклянными перегородками аквариумов и террариумов. Я хотел узнать, что он сделал с животными, но боялся смотреть. И я услышал шепчущие голоса, рассказывающие мне о Ричарде.

      – Он взялся за них с умом, – повторяли голоса, будто каким-то образом хотели меня успокоить и напугать одновременно.

      Я попытался убежать из магазина, но вход, через который я вошел, обернулся голой стеной. Единственным выходом оставалась дверца на задворках зоомагазина Ричарда. Будь я достаточно быстр – вполне сумел бы проскользнуть у него за спиной. Но, как обычно оно и бывает во снах, расстояние до двери, оцениваемое на глаз как короткое, на деле оказалось практически непреодолимым; и даже попав туда, куда метил, я обнаружил, что дверь крест-накрест забита досками.

      Я попробовал сорвать эти доски, но тут заметил, что за ними дверь укреплена еще и сетью проволочных вен. Прежде чем я проснулся с криком, Ричард повернулся ко мне – и выпростал руку, чтобы меня сцапать. Но вместо рук у него оказались

      большие белые перчатки

      Перчатки, которые, однако, не имели необходимого количества пальцев. Я видел их раньше… и не только во сне. Потому что в снах никогда нет ничего оригинального; это все плагиат из реальной жизни. И перчатки в этом сне были всего лишь пугающим отражением чего-то, на что я наткнулся в тот субботний день.

      Сразу за центром города располагался один заброшенный склад.