На уроки она все равно опоздала, впрочем, прогуливать ей было не привыкать. К тому времени, когда Кара, прячась по заборам, добралась до дома, кровь хлюпала в сапоге, а наступать на ногу было чертовски больно. Пусть Грум нашлет много дерьма на головы всех рыцарей Санкофа, и этих троих в особенности. Кара пожелала бы им смерти, но Ягар научил внучку осторожничать во всем, что касалось конца человеческой жизни. Мучения и страдания тех зеленых – вот, что будет приятно ее душе. Кого они там искали? Какого-то Зорфуса? Вот пусть он и надерет им задницы.
Ягара дома не оказалось – то ли еще отмокал в бане, то ли уже отправился в поисках новой выпивки. Дед с каждым днем становился все привередливее. Вода из колодца для его пьяного колдовства не подходила, ему подавай что-нибудь подороже и изощреннее. На прошлой неделе выяснилось, что дед превратил в пойло бочку с медом, которую приготовили для дани Санкофу и хранили в старом коровнике. В выходные та бочка закончилась и духи коровника лишь ведали сколько дней Ягар тем медом упивался. Скандал получился страшный, а в долг Кары вписали приличную сумму.
Дед был идеальной мишенью для того, чтобы выплеснуть злость, боль и обиду, и Кара от души ругала вслух старика, пока промывала и перевязывала ногу. О штанах на какое-то время придется забыть и влезть в ненавистную юбку. Не то чтобы Кара не любила женскую одежду, но та, что у нее имелась, была старой и изношенной, а вот мужской одежды у деда в сундуках имелось вдоволь, причем довольно новой. Создавалось впечатление, что старик всю жизнь проходил в одной тунике – и зимой, и летом.
Она уже заканчивала перевязку, когда вдруг услышала его скрипучий голос. Помянув недобрым словом всех богов и духов, что ей сегодня не помогли – от Айдвиллы до Двуединого, Кара осторожно выглянула в окно, так как дед с кем-то ругался совсем рядом. Догадаться было несложно: сосед пришел разбираться за кукурузное масло.
Рольд был тучным мужчиной с таким здоровым животом, что ни одни штаны уже не могли на нем держаться, да и ремней такого размера в поселке не было. Поэтому Рольд изобрел собственную моду, запахиваясь в огромный халат, который перевязывал шнуром из золотых нитей. Сверху надевал длинный кафтан без рукавов, а на голове всегда носил шапку из черной лисы. Он был богачом, этот Рольд, и последним человеком в деревне, у которого Кара заняла бы денег. Сосед держал собственную лавку на центральной улице, где продавал все для хозяйства – от лопат и ведер до ковриков и свечей. Человеком он был незлым и даже отзывчивом, но только в тех делах, что не касались его добра и имущества.
– Выкапывай все, иначе я в долг твоей внучке такую сумму впишу, что она до старости со