ночи, Леонид прислушался. Все ещё спали. Он осторожно, чтобы никого не разбудить поднялся, наскоро одевшись. Пройдя на кухню и на минуту задумавшись, он вытащил из кармана бумажник. Отсчитав несколько купюр положил их под солонку и быстро вышел из дома. Перед тем, как спустится с крыльца, он окинул взглядом двор, собственноручно отремонтированный забор, небольшую беседку недалеко от дома, цветник с разноцветной турецкой гвоздикой, переведя его за реку, на ещё спящее соседнее село. Пробегая глазами по новым и старым домам, он удивился тем чувствам, которые сейчас таились в его израненной душе. Странно, но это были уже не те чувства, с которыми он приехал сюда несколько дней назад. Которые сопровождали его у каждого знакомого места. Место тоски, тревоги и боли сменило чувство какого-то странного облегчения, как будто груз, столько лет копившийся в его душе, вдруг рухнув, перестал прижимать своим весом к земле. Леонид почувствовал забытое уже чувство лёгкости и спокойствия. Он и сам удивился таким переменам. Задумчиво усмехнувшись, он сошёл с крыльца и быстрым шагом вышел за калитку. Перед тем, как выйти на улицу, он вдруг ощутил странную, внезапно, буквально в один миг, нахлынувшую тоску. То ли из-за того, что покидает родные места, то ли ещё по какой причине, Леонид и сам не мог понять, от чего вдруг появилось это чувство. Проходя мимо забора, он как будто что-то почувствовав, повернулся, посмотрев на дом, в одном из окон которого, прислонившись к оконной раме, стояла Люба. Леонид остановился.
*** – Ты чего такой задумчивый? Случилось чего?
Леонид повернулся, посмотрев на коллегу, незаметно подошедшего к нему.
– Так, просто. Женщину там привезли…
– Чего, серьёзное что-то?
– Да нет, всё, как всегда… Землячка моя просто. Знакомая хорошая.
– Ты же вроде не здесь родился, – удивился коллега.
– Жил не здесь двенадцать лет, а родился как раз в этих местах. Уехать пришлось.
– А чего скрывал?
– Никто же не спрашивал подробную биографию, – пожав плечами с усмешкой ответил Леонид, отойдя от окна.
Пройдя по коридору, он остановился у одной из палат, ещё раз заглянув в бумаги.
– Здравствуйте, Людмила Николаевна. Снова с вами нам пришлось встретиться, – Леонид осторожно присел на край кровати.
– Лёня? – женщина удивлённо посмотрела на него. – Значит, остался?
– Остался. Только в город перебрался.
– А я и внимание не обратила… Когда сказали, что доктор теперь у нас появился вот… Леонидом Дмитриевичем зовут… Отец-то твой Дмитрий, а я и забыла уж, – всё также тяжело дыша, с паузами проговорила она. – А фамилию-то и не спросила…
– Как вы себя чувствуете?
– Ну, как я себя чувствую?.. Недолго видать осталось. Заждался, видно, меня Саша.
– Рано вам ещё. К операции готовить будем. Поживёте ещё.
– Эх… Жизнь… Тоже мне, – вздохнув ответила Людмила. – Молодым помогать надо, а мне зачем?
– Я – врач, прежде всего.
