Но тут улыбка расцвела еще ярче. Хозяйка увидела двух офицеров, сошедших с корабля позже всех и стоявших особняком от остальных гостей. Она приблизилась и негромко обратилась к одному из них:
– Dear Prince, are you sure that your journey has gone unnoticed?
Я возблагодарил судьбу за нечаянную оплошность миссис Шторм: как я успел заметить, благородное сословие России знает французский и немецкий, немного стесняясь второго языка, а вот встретить знатока английского непросто.
В эту минуту к миссис Шторм подошел, видимо, секретарь, что-то шепнул и указал на меня. После такой легкой бесцеремонности хозяйке ничего не оставалось, как обратиться ко мне.
– Сэр Томас, я рада, что столь знаменитый путешественник посетил мои владения, – произнесла она на немного неуверенном английском и продолжила на более доступном французском: – Чуть позже мы пообщаемся подробней, а пока я предлагаю вам познакомиться с моими владениями.
Слова явно адресовались всем гостям. После этого миссис Шторм и офицеры направились в сторону верфи, а мы – в дом.
В гостиной на первом этаже нас ожидали легкие напитки и аперитивы: лимонад, морс из диких русских ягод, ржаной сидр – квас, крюшон, а также закуски-антре. Господин с тростью желчно заметил, что подавать квас гостям – моветон, я же впервые попробовал этот напиток, признав его умеренно кислым и вполне приятным. Лакеи обращались к гостям по-русски и по-французски, причем вели себя столь галантно, что любое грубое обращение с ними казалось недопустимым и без предупреждения.
Из развлечений гостям предлагались журналы и газеты, по своему разнообразию сделавшие бы честь и королевской библиотеке. Вероятно, свежий номер «Таймс» прибыл в Петербург уже сегодня.
Одну из стен занимала карта, вернее, схема Северного полушария – России и прилегающих стран. Именно схема: масштаб был соблюден достаточно вольно, но я уже скоро разглядывал карту не столько критическим, сколько заинтересованным взглядом. Я с особым интересом отметил начертания морей, окружающих Японию, и немного удивился тому, что остров Сахалин, или Карафуто, отделен проливом от материка. Занятно, что на схеме были рисунки, символизировавшие богатства тех или иных областей России – залежи металлов, соли, угля. Увы, ничего нового для себя я не открыл, все эти месторождения давно разведаны.
Любопытно, что не только у меня возникли претензии к карте. Бродяга (так я называл гостя в казакине) подошел к стене, покачал головой, потребовал карандаш и начал рисовать контуры горной цепи южнее озера Байкал. Мистер Макаров уже сообщил, что это сибирский чиновник, любитель естественных наук, не поладивший со своим начальством. До того как проявить интерес к карте, он проявил не меньший интерес к блюду с тарталетками: деликатно взял одну, а затем, с такой же деликатностью, еще четыре штуки.
Карандаш и резинку для исправлений на карте ему преподнес ученик. Как нам уже сообщили, ученики были должны сопровождать нас и в домах, и в