С каждым днём я всё чаще стала задумываться над тем, как я похожа на отца. Эта мысль посещала меня всё чаще и всё сильнее угнетала. С одной стороны, он много мне передал, что помогло сейчас, однако я боялась стать похожей на отца, ведь этот факт отрицать уже было сложно. Бабушка говорила, что я полная копия моей мамы, такая же добрая, но при этом смелая, а мозги папы – просто наследство, которое он задолжал.
Бабушка действительно любила меня и гордилась мной, она оберегала моё личное пространство, не вторгалась в него и позволяла самостоятельно принимать решения, оказывая при этом поддержку. Я уже пропустила этап детства, и бабушка максимально создавала мне возможности, чтобы я прожила нормальную юность. Но увы, я повзрослела, возможно, из меня получился не совсем зрелый взрослый, но бывают и вечные дети, что по мне хуже.
У меня были друзья, не смотря на свою загруженность в учёбе я довольно часто гуляла, как мне казалось. Подруга Натали продолжала дружить со мной, даже тогда, когда наши пути в учёбе разошлись. Мы действительно были разные. Я любила джинсы и толстовки, она же была девочкой в платьях, у меня была копна кудрявых рыжих волос, она крашеная блондинка, я даже не особо помню её натуральный цвет, путь к блондинке она начала довольно рано и был он невероятно тернистым. После исчезновения папы я любила бегать, чтобы разогнать дурные мысли, Натали же любила нескончаемый шопинг, который только нагнетал на меня эти самые мысли. И всё же две противоположности притягивались.
После школы Натали поступила в колледж изучать туристический бизнес и обзавелась множеством знакомств, у неё образовался круг друзей, в который она ввела и меня. Приняли меня хорошо, даже очень, мне нравилось, что они не из области науки и с ними легко, так я получала разгрузку от моей умственной нагрузки.
Моё появление в институте было воспринято по-разному, но однозначно я произвела эффект. Дочь самого Грегора Вайта, к тому же девушка и самая молодая на факультете. Я не знала каким качеством больше всего бесила людей, ведь каждое в отдельности могло вызвать негодование и возмущение, а если всё вместе сразу, то уж не знаю… К сожалению, в основном это была зависть, с годами созревшая в ненависть. Это я поняла от зазнавшихся отпрысков папиных коллег, которые здесь преподают и до сих служат в «Приюте», ведь им очень хотелось упомянуть про темное прошлое моего отца и рассказать все секреты. Правда папиных коллег осталось не так много, но они смогли внести смуту и задать тон остальным. Были и те, кто всё же имел своё мнение, они в определённой степени восхищались моим отцом и ценили