– Точ…но? – язык Разгонова заплетался, временами едва не выпадая из давно обжитой челюсти, – Не поэл…, кто кому звонил?
– Мне звонили. Жена.
– Чья?!
– Ваша.
– Тебе?! – Разгонов с подозрением уставился на Петра.
– Так вы ж на ее звонки не отвечали!
– И чё?
– Велела домой вас везти.
– Есть еще разумные на земле, – пробормотал Марат, чувствуя волнами накатывающее опьянение.
– Вот так, ножками, левой, правой…
– Но Мопассан! – Разгонов попытался хлопнуть Марата по плечу, промазал и наверняка бы упал, не подхвати его вовремя водитель.
Увидев перед собой человека в черном сюртуке, Марат сморгнул, сгоняя морок рукой, но официант не исчез. Разгонов потянулся к нему, намереваясь заключить сюртук в крепкие мужские объятия.
– Как дела, мужик… ип?! Бог еще терпит?!
– Не обращай внимания, – Марат покачал головой, – мы уже уходим.
– Марат Борисович, – черный сюртук протягивал листок бумаги, – счет за напитки после 23:00.
– А-аа, приговор! Дай-ка сю…!
Ухватив бумажку, Марат попытался прочесть отпечатанное синими чернилами, но мелкие цифры расплывались, милосердно не желая огорчать количеством нолей. Кивнув Петру, с натугой тащившего к дверям шефа, Марат вновь уставился в чек.
– Не вижу без… этих… пенсне. Сколько тут?
– С учетом скидки, как нашему лучшему…
– Не тяни, а? – Марат достал портмоне.
– Всего двести сорок тысяч, – черный сюртук честно смотрел в пытающиеся округлиться глаза лучшего клиента, – без чаевых, разумеется.
– Это что же… мы вдвоем столько?!
– Почему вдвоем? – ловким движением официант вынул книжечку, махом перелистнул до нужной страницы, – сначала вас было семеро, затем еще двое пришли, потом вы позвали с соседних столов…
– Кого?! – Марат озадаченно осмотрел пустой зал.
– И девушкам вон с того стола, – официант ткнул пальцем в раскидистую пальму, – по бутылке Dom Pérignon дважды посылали! Тут все записано.
– А девушки?
– Пили, – успокоил официант.
– Это хорошо, – указательным пальцем Марат провел в воздухе итоговую черту, – все? Давай сюда эту… как ее…
– Ридер, – еще одно отработанное движение и перед лицом Марата материализовался маленький белый прибор с дисплеем. Пошарив еле гнущимися пальцами, Марат выудил из кармашка портмоне банковскую карту и, прицелившись, с первого раза вогнал ее в узкую щель. Не двигая телом, официант целомудренно отвернул голову.
– Скажи девушкам, чтоб не обижались на моего друга, – выдернув карту, Марат посмотрел на официанта, – он только пьяный дурной.
– Не он один, – философски заметил черный сюртук, – но спасибо, передам.
– Ага. Ладно, я это… домой.
– До свидания, Марат Борисович! Ждем вас снова!
– Кто бы сомневался…
***
Ни Разгонова, ни Петра на улице уже не было.