12
Хорг Сухорукий был невысоким худощавым человеком, одетым скромно и добротно. Дорогим было лишь оружие на нем – длинный рейтарский револьвер, короткий револьвер и узкий кинжал в отделанных золотом ножнах. Внешности известный сотник был тоже неприметной – лысоватый, узколицый, с небольшими светлыми усами. Искалеченную свою руку он постоянно держал полусогнутой. Ладонь была затянута в черную кожаную перчатку, что делало ее больше похожей на протез. Ходил он быстро, движения были скупыми и точными, и вглядывался сотник в людей цепко, словно сразу до самой сущности через оболочку добраться желая.
Сейчас он собрал взводных в своей палатке и говорил нам, наконец, что же от нашего отряда потребуется.
Тут следует сказать, что наша сотня, собранная в воинском городке полков Вергена Дикого, покинула его почти сразу, по приказу все того же Круглого Арио, и маршем, в сопровождении небольшого обоза, пошла в сторону границы с графством Свирре. И всего в десяти верстах от нее мы расположились лагерем, в палатках, и только там состоялись окончательно как отряд. Похоже было, что Круглый Арио, «приказчик купца Зарама», старался нас как можно быстрее увести от остальной армии, словно скрыть стремился. Хотя, похоже, что именно это и было у него на уме.
Сотня собралась из четырех взводов, в основном не штатной численности, а чуть побольше, поэтому и сама могла именоваться «полуторасотней». Был взвод вольных, команду над которым принял я, а Ниган вступил в командование первым десятком. Было два взвода горцев, из разных племен, но, по крайней мере, не враждующих друг с другом, а то в горах отношения сложные, сторонний не сразу разберется. И еще был взвод из валашских дезертиров, бездомных и озлобленных, которых на родине могла ждать только виселица, да еще и в железном ошейнике, чтобы мучились дольше. Каждый из них давно прошел через вольные роты и был уже человеком без роду и племени, готовым хоть бы и с родным Валашем воевать.
Припасами, оружием, снаряжением, новыми палатками и пледами – всем нас снабдили щедро, не скупясь. Патронов было тоже множество, десятки залитых парафином бочонков, которые покоились на телегах. Расположившись лагерем, мы больше месяца организовывали службу, стреляли, тренировали строй, привыкали к новым для многих командам, в общем, превращали толпу наемников в отряд. Поскольку люди в большинстве были опытными, с этим справились хорошо.
Пришлось и новую тактику придумывать, все были привычны к разной, кто откуда пришел. У горцев она была как у вольных, поэтому ее и предпочли – в конной атаке обстрел противника из карабинов, потом из длинного револьвера, уже на скаку, для того чтобы строй его в смятение привести, а уж потом кто как – кто за второй револьвер, а кто и за шашку. К такой тактике склонились потому, что от щедрот Круглого Арио нашей сотне раздали рейтарские револьверы,