– Чтоб вас ханту[50] и баджанги[51] в преисподнюю утащили! – огрызнулся Каммамури.
Внутри было пусто, лишь на полу валялись яркие циновки да стояли два-три горшка. Пленник, не без внутреннего содрогания, увидел своеобразный стеллаж с несколькими дюжинами мастерски высушенных человеческих голов.
– Уютное местечко, – пробормотал он, созерцая эту жуткую коллекцию. – Интересно, меня хотят напугать или моей голове вскоре придется составить компанию вот этим экспонатам? Полагаю, голова индийца произведет настоящий фурор и вызовет зависть у соседних племен.
Внезапно кто-то у него за спиной произнес на чистом ассамском:
– Что ж, настало время платить по счетам, господин секретарь ассамского генералиссимуса. Полагаю, вы несколько удивлены нашей встречей?
Каммамури так и подскочил. Он узнал этот голос.
– О Шива! – вскричал он, серея. – Фаворит бывшего раджи!
– Да. Теотокрис, к вашим услугам. – Грек издевательски поклонился.
От изумления маратха утратил дар речи. Теотокрис с явным удовольствием наблюдал за искаженным ужасом лицом пленника, не снимая рук с двуствольных, отделанных перламутром пистолей, заткнутых за алый кушак.
– Вы?! – наконец воскликнул Каммамури.
– Не ожидали встретить меня на Борнео?
– Но как же вы тут очутились?
– Пусть это останется моим маленьким секретом.
– Может, вы мне мерещитесь?
– Нет-нет, перед вами действительно я, Теотокрис, фаворит бывшего раджи Ассама.
– Наверное, это дурной сон…
– Сейчас разберемся.
– О чем вы?
Пройдя в угол хижины, грек перевернул лежавший там панцирь огромной черепахи, уселся на него и произнес:
– Теперь можно и поговорить, господин секретарь. Присесть не желаете?
– Не желаю.
– Где вы оставили своего хозяина?
– У устья реки.
– Лгать нехорошо, господин секретарь, – насмешливо попенял ему грек. – Да, ваш баркас ушел от моих даяков, и его унесло течением, но не думаю, что до самого устья. Иначе я бы не встретил вас здесь, в лесу.
Каммамури покосился на улыбающуюся физиономию Теотокриса и буркнул:
– Вижу, вы большой любитель шутить.
– Иначе я не стал бы фаворитом несчастного Синдхии. Ему нравились веселые люди. Однако не пытайтесь сменить тему. Я спросил, где вы оставили своего господина.
– Зачем он вам? – рявкнул Каммамури, теряя терпение.
– Он мне даром не нужен. В отличие от второго…
– Какого еще второго?
– Нового раджи Ассама, прохвоста и португальского авантюриста, бросившего мне вызов. Он еще не знает, с кем связался. Мы, греки с архипелага, не прощаем обид и оставляем по себе страшные воспоминания, пусть даже ценой собственной жизни.
– Мне послышалось или вы назвали кого-то прохвостом? – холодно спросил Каммамури, мало-помалу овладевая собой. – Вы ничего не знаете о силе этого