– Да так уж получилось, – развел руками Юра. – А так мы все больше по домам. Видите ли, бабушка, когда стоит хорошая погода, нам гулять очень сложно.
– Это почему это? – удивилась дворничиха.
– А потому что в хорошую погоду все гуляют, и особенно хулиганы. А мы ребята мирные, мы хулиганов не любим. А во время дождя хулиганов, как правило, меньше. Так что мы всегда, когда идет дождь, выходим подышать воздухом.
– Ты чего выдумываешь? – зашептал другу в ухо Лешка Васильев. – Когда это я хулиганов боялся?
– Да это я так, чтобы ее задобрить, – прошептал в ответ Юра. – Старушки очень любят, когда им на хулиганов жалуются.
Так оно и было. Акулина Петровна сразу же прониклась к ребятам сочувствием и пониманием.
– А ведь верно, касатики. В хорошую погоду шагу ступить некуда, чтобы на хулигана не нарваться. Столько их сейчас развелось. Просто ужас! А вы, бедные, теперь только под дождем гулять и можете? Ах, бедолаги! Ну, тогда дышите, дышите. Я вам мешать не буду.
И она продолжила подметать, а потом вдруг прищурилась и говорит:
– Ой, боже праведный! Смотрите, Василий Иванович идет. Чего это он в дождь вылез? Вот бедолага! Неужели опять заблудился?
Все посмотрели в ту сторону, куда показывала Петровна, и увидели в сером мареве одинокую щуплую фигурку, медленно бредущую под дождем без всякого зонта.
– А кто это? – спросила Наташа.
– А бог его знает, – махнула рукой Петровна. – Иногда в нашем районе он появляется. Откуда приходит? Только милиция знает. Больной он на голову. Что-то у него с памятью. Ничего не помнит. Ни где живет, ни кто его родственники.
Ребята с жалостью посмотрели на старика. Роста он был маленького, телосложения хрупкого, ноги переставлял еле-еле. Когда ребята обратили на него внимание, он как раз добрался до скамейки, нещадно поливаемой дождем, и повалился прямо на нее. На дождь он внимания не обращал.
– Может, ему помочь надо? – спросила Наташа. – По-моему, этому человеку нехорошо.
– Конечно, надо помочь! – тут же согласилась Таня Иванова.
– Очень он людей боится, – покачала головой Петровна. – Шарахается от них, как от чумы. И плакать начинает, и кричит. Вы уж лучше его не трогайте. Ой, а что это с ним? Не иначе сердечко прихватило у бедолаги! Ой, беда! Беда!
Тут ребята увидели, как старик повалился на бок и чуть не свалился со скамейки на землю, после чего замер на месте.
– Ой, ребята! – воскликнула Таня Иванова. – Кажется, он умер. У него руки, как плети, и ноги тоже согнуты как-то не как у живого. Какой ужас!
– Да ладно тебе вздор нести! – воскликнул Юра Цветков и протер вспотевшие очки, чтобы лучше видеть. – Ничего в нем необычного нет. Хотя, конечно…
– Да нет, – задумчиво сказала Петровна. – Девочка права. Василий Иванович, кажется, умирает. Давайте ему поможем. В смысле, не умереть, а помощь оказать.
И она с несвойственной старушкам прытью подбежала к скамейке. Ребята нехотя